Голосование за 1 тур

[Орг Кингсмен: РВ]

Голосование закрыто

26 апреля – подведение итогов.

ранее

Чтобы проголосовать, нужно оставить комментарий к этой теме и перечислить в нем в столбик, без кавычек, понравившиеся работы. Количество работ - любое, от одной до всех. Порядок работ в списке значения не имеет, каждая строка - 1 балл.
Пример:
1. Название работы
2. Название работы
3. ...

Голосование продлится до четверга, 16 апреля, 23:59 по МСК. Голоса от анонимных логинов с фестов, конкурсов, фандомных битв и т.п. не принимаются. Участники не голосуют за себя, но могут голосовать за других.

Список всех работ 1 тура:
1. A cat may look at a king
2. All’s fair in love and war
3. Chasing cars
4. В моей груди засел Гарри Харт
5. Вначале была принцесса
6. Две головы лучше
7. Джентльмены не говорят о деньгах или первая зарплата
8. Змеиный суп
9. Кто не гнется, тот ломается
10. Маленькое черное платье
11. Не надо было его отпускать
12. О пользе фаворитизма
13. Про отрицания
14. Сорокопут
15. Танцуй со мной
16. Трудности переезда
17. У страха глаза велики

запись создана: 12.04.2015 в 13:43

@темы: Оргвопросы. Тур 1, Голосование. Тур 1. Круг 1

---

2 тур. Последний путь

[Автор 4 - КРВ]

Название: Последний путь
Автор: Автор 4 - КРВ
Бета: отсутствует
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: джен
Рейтинг: G
Жанр: альтернативный юмор
Герои/Пейринг: Эггси, Мерлин, Рокси для мебели, Фредди
Аннотация: ночь, после прыжка с парашютами
Предупреждения: действительно альтернативный юмор

Плохие дни никогда не заканчиваются, они просто превращаются в плохие ночи.
Эггси был очень зол. Едва удалось сомкнуть глаза, как его разбудили, и он думал, что у него есть все основания сердиться. Мерлин явно считал иначе, Рокси хранила дипломатичное молчание и втихаря от Мерлина закрывала по очереди то левый, то правый глаз.
Уже четверть часа они бродили по саду с лопатой наперевес.
– У меня всего два вопроса: какого хрена мы тут делаем и почему это не могло подождать до утра?
Мерлин вопрос проигнорировал, Рокси беззвучно зевнула. Где-то вдалеке ухнула сова, и Эггси понял, что лучшего ответа ему не дождаться.
В небе сияли величественные и холодные звезды. Время давно перевалило за полночь.
К тому моменту, когда Эггси стал надеяться, что их просто собираются убить, они остановились.
– Здесь, – объявил Мерлин и протянул Эггси лопату. – Поскольку у вашей подруги хватает наглости спать мне в лицо, копать будете вы. К тому же это не то, в чем джентльмен должен уступать даме.
– Так я и джентльмен пока только наполовину, – проворчал Эггси, но лопату взял.
Свежий ночной воздух и физическая нагрузка бодрили, но он не поддался их пагубному влиянию – спать хотелось все так же мучительно.
Когда с рытьем ямы было покончено, Мерлин заставил их подойти ближе. Насторожившись, Рокси разлепила один глаз. Печально и торжественно Мерлин начал свою речь.
– Мы собрались сегодня здесь, чтобы почтить память моего дорого друга Фредди. На первый взгляд он мог показаться ничем не примечательным, одним из тысяч таких же, но я знал Фредди на протяжении многих лет, и точно могу сказать, что других таких не найти. Он был со мной в самые трудные моменты, сопровождал, поддерживал, приносил утешение. А сколько бессонных ночей провели мы вместе в этих стенах! Фредди был настоящим товарищем, и мне горько осознавать, что я его не уберег. Он умер слишком рано и нелепо. В этом, конечно, моя вина, но еще больше вина этих двух идиотов.
Эггси застонал.
– Да мы же уже извинились!
Мерлин шикнул на него и достал из-за пазухи нечто, завернутое в черную ткань, и положил на дно ямы.
– К сожалению, прошлого не исправить, но мы вечно будем помнить тебя. Прощай Фредди.
– Да это же просто гребаная кружка была! – не выдержал Эггси. – Я взамен десять таких куплю, только давайте свалим уже отсюда.
– Это была не просто гребаная кружка, – заявил Мерлин уже нормальным голосом. – Вы, засранцы, заставили меня нервничать, а я этого очень не люблю. – Он достал из куртки телефон и посмотрел на время. – Так, уже поздно, уберите этот беспорядок и по койкам.
– Мы едва не погибли, и нас же заставляют работать. Как-то несправедливо.
– Вы все еще ищете справедливости в этом мире? Вам сколько лет, мистер Анвин?
Эггси насупился, Мерлин продолжил.
- И кружку я уже вашу забрал. И должен сказать, что вы полны неожиданностей. «Лебединое озеро», серьезно?
– Хороший балет, – пробормотал Эггси и вновь взялся за лопату.
А величественные и холодные звезды все так же сияли в небе, освещая путь Фредди «на ту сторону».

@темы: Джен, G-PG-13, Тур 1. Круг 2

---

2 тур. Devil in the details

[Автор 1 - КРВ]

Название: Devil in the details
Автор: Автор 1 - КРВ
Бета: отсутствует
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: слэш
Рейтинг: PG-13
Жанр: драма, практически дословный ретеллинг
Герои/Пейринг: Гарри Харт/Эггзи Анвин, Мерлин, остальные побочные
Аннотация: немного размышлений на тему реальности и "нормального" счастья
Предупреждения: ретеллинг одного весьма известного фильма в адаптации к реалиям Кингсман, Мерлину придумано имя, повествование рваное, это обусловлено состоянием главного героя, Артур и Честер Кинг - не одно лицо, а еще этот текст предполагался больше раза в два, но увы

Секундная стрелка ползет по циферблату с медленным раздражающим тиканьем. У Гарри Харта голова раскалывается от него вот уже час. А еще от этого гребаного солнца (черт побери, уже хренов октябрь, могло бы и скрыться, наконец), от спертого воздуха аудитории, от неусыпного внимания нескольких десятков пар глаз, которые следят за ним так, словно он им сейчас в двух словах объяснит все тайны Вселенной. Идиоты.

Встать бы сейчас, швырнуть эту бездарную писанину Росса в мусорку и с наслаждением смотреть, как все 552 страницы его маразма горят синим пламенем. Гарри не сомневается в том, что эти дети – дети! какие дети, он в их возрасте уже трижды публиковался! – выучат учебник от корки до корки и решат, что на этом их великая миссия выполнена, считая Теорию массового обслуживания истиной в последней инстанции.

Таким, как эти дети, плевать на тайны Вселенной. Они лишь отнимают его время, драгоценное время, которое он мог бы потратить на служение свой стране и любимому делу, а взамен он получит лишь головную боль, но Артур, старый козел, всерьез считает, что этот фарс пойдет всем на пользу.
Гарри никогда не стремился преподавать. По большому счету, сложно стремиться к этому, если не любишь людей, с каждым годом – все больше, и они отвечают тебе взаимностью.

- На сегодня все, - до конца лекции по регламенту еще полчаса, но что толку, если и на простейшие формулы нынешние студенты взирают с удушливым безразличием полнейшего непонимания. Гарри иногда кажется, что он видит бегущую строку собственных слов в их глазах – и больше ничего. На сегодня с него достаточно, если бы не условие, поставленное Артуром, он бы вообще на это не согласился, но доступ к лаборатории и возможность самому набрать новую научную группу оказались чертовски удачным шантажом. – Всем спасибо за внимание, вы свободны.

Уже собирая вещи и с ненавистью укладывая проклятый томик Росса в портфель – бездарность, сплошная бездарность, полное отсутствие свежих оригинальных идей – Гарри замечает оставшегося в аудитории студента, спящего в дальнем правом углу аудитории. Забавно, если прочертить оттуда до доски прямую, она пройдет точно через то место, где он стоит. На секунду Гарри кажется даже, что он видит график, систему, которая могла бы охватить и окно, и скол соседнего стола, но потом он прикрывает глаза – и наваждение уходит. Не время для этого, работать он предпочитает в своем кабинете.

- Молодой человек, - студент вздрагивает, резко просыпаясь и поднимая голову, и с растрепанной макушки тут же падает безвкусная бейсболка с широким принтом, моментально закатываясь под соседний стул. Студент тихо чертыхается, сползая на пол и тщетно пытаясь до нее дотянуться, и Гарри не может удержаться от ремарки: - Похоже, даже Ваша нелепая шляпа намекает Вам на то, что в помещении следует снимать головной убор.

- Ага, - доносится снизу глухое бормотание. – Извините.

Вылезая из-под стола, студент намеренно натягивает бейсболку обратно на голову, но от Гарри не укрывается ни сонный уставший взгляд, ни сочный фингал под левым глазом.

- Как Ваше имя?

- Анвин. Гэри Анвин. Сэр.

Потрепанные спортивные штаны и кроссовки, старая толстовка, кокни уличного разлива – очевидно, поступивший по гранту. Вряд ли экономист, эти с первого дня ставят себя выше всех, вероятно, инженер, слишком несобранный для математика. Смотрит с вызовом, будто Гарри сейчас огреет его портфелем по макушке. Неблагополучная семья, последний шанс вырваться в люди – приятно, что таким шансом некоторые все еще считают образование.

- Мистер Анвин, как вы думаете, какова вероятность того, что данное помещение предназначено для сна? – вкрадчиво спрашивает Гарри, хотя буквально пять минут назад искренне полагал, что ему совершенно безразлично – слушает ли хоть один человек в аудитории его лекцию или нет.

Гэри Анвин засовывает руки в карманы и бросает короткий, но цепкий взгляд на свою тетрадь: к удивлению Гарри, почерк у парня аккуратный, но записано немного, в основном только формулы с краткими пометками – ничего лишнего.

- Ну, зависит от набора определяющих эксперимент факторов, я думаю, - улыбка у Гэри Анвина наглая, широкая, но кривит на одну сторону – вероятно, синяк частично затрагивает щеку, больно приподнимать уголок губы. – Время суток там, расстояние до доски, высота сидящего перед тобой человека, приоритетность лекции…

- Данная вероятность стремится к нулю, мистер Анвин, - достаточно резко обрывает его Гарри, но не удерживается от короткой улыбки в ответ. – Хотя, должен признать, попытка была неплохая.

Когда он выходит из аудитории, головная боль испаряется, словно и не было ее.

***


Гарри Харту нравится его работа. Его настоящая работа. Вот секунду назад перед ним лежали ничего не значащие, глупые, крикливые статьи сегодняшних газет: ревнивый муж забил жену лопатой и отпилил ей этой же лопатой голову (старательный он парень, похоже), в Норфолке кошка родила 11 котят, в Лондоне проходят недели русского балета, новая церковь пришествия чего-то утверждает, что антихрист родился в среду в полночь. 21, 34, 55, 89 – видит Гарри, А000045*, они даже не стараются скрыть информацию, может, не знают, что кто-то под них копает, а может – все куда сложнее, чем кажется. Но так даже интереснее.

Ноутбук тихо жужжит под рукой – система охлаждения пришла в негодность уже давно, но Гарри не может отнести его в починку: на этом компьютере были данные, от которых зависят жизни людей. Он не может быть уверен, что их нельзя будет оттуда достать, даже после конвертации диска, хотя Честер уверял, что вся информация на этом носителе проходит несколько стадий шифровки. Глупо было бы так рисковать, лучше уж Гарри потерпит легкое неудобство от того, что ноутбук перегревается каждые два часа.

«Бергатройте», - печатает он. – «Проверить аэропорты Лаупхайм и Аугсбург. Координаты…».

Он пока точно не уверен, что именно замышляет и кто, но похоже на подготовку террористической атаки. Кажется, агент Кинг привлек его как раз вовремя, назревает что-то очень серьезное.

«Полагаю, планируется транспортировка некоего важного груза через Германию. Пытаюсь отследить заказчика. Г.Х.».

Он набирает четыре цифры короткого номера, выслушивает дежурное «Служба жалоб и предложений Kingsman», называет адрес новой почты, на которую вышлет краткую сводку, и кодовую фразу: - Оксфорды, но не броги.

После чего собирает вырезки из газет в большой конверт, расписывает более подробно метод вычисления шифра, вносит в отчет свои подозрения насчет верхушки самых влиятельных бизнесменов Великобритании. Ему жаль, что он не может предоставить более точных данных, но он уверен, что выяснит, кто заказчик, в ближайшее время. Немного терпения, совсем чуть-чуть.

Отчет он занесет сразу же, как только на выходных поедет в Лондон. Нужно будет только отвязаться от Джеймса, в последнее время он слишком интересуется тем, что делает Гарри.

Гарри не может ему рассказать. Ни ему, ни Мерлину, ни Персивалю. Цифры на запястье напоминают ему о том, насколько серьезна его миссия. Нельзя тащить туда тех немногих людей, которые ему дороги.

***


«Если 2Ф в квадрате вынести за скобки, в таком случае критические точки распределения…»

- Профессор Харт! – Гарри, наконец, замечает, что обращаются к нему. Впрочем, это замечает весь читальный зал - ну и легкие у этого Гэри Анвина.

- Вечер добрый, мистер Анвин. Будьте добры больше не повышать голос в библиотеке.

На нем все та же ужасная бейсболка, которая мозолит Гарри глаза и вызывает желание выставить наглеца за дверь. Она и еще тот факт, что студент отвлекает его от работы над оценкой отклонения случайных чисел. Но Гарри Харт слишком воспитан, к своему глубокому сожалению, чтобы просто послать его ко всем чертям.

- Вы меня не слышали, что мне еще оставалось делать, - пожимает плечами Анвин, и, судя по всему, ни капли не чувствует себя неловко. Наоборот, он держится непринужденно и уверенно, не смущаясь разглядывает Гарри в упор, полностью пренебрегая нормами приличия. Гарри в курсе, что, должно быть, выглядит сейчас не лучшим образом: как минимум, он не помнит, когда в последний раз брился – и вряд ли это было вчера, ведь в библиотеке он третий день, а до этого работал в кабинете. Когда его захватывает какая-либо мысль, он склонен не замечать таких вещей, хотя не первый год пытается искоренить в себе этот недостаток: джентльмен не может позволить себе выглядеть как бездомный.

Гарри трет ладонью затекшую шею и выпрямляется на стуле: - Что ж, своего Вы добились, я внимательно Вас слушаю ближайшие две минуты.

Гэри широко улыбается и присаживается на край стола: - Супер. Времени навалом, - Гарри успевает только смерить его скептическим взглядом. – Что Вы думаете о неравенстве Чебышева?

Только не это. Еще один студент, который решил поразить его глубиной своих великих знаний. Обычно им хватает ума не лезть к профессору Харту, учитывая его характер – Гарри немало сил приложил для того, чтобы эту мысль хорошенько распространить – но похоже, Гэри Анвин считает себя достаточно смелым для подобных поступков.

- Думаю, что его смысл Вам неизвестен. Что-нибудь еще?

- Хотел поговорить о конечной дисперсии, - упрямо продолжает Анвин: - От которой все так упорно отталкиваются. Ваще не понимаю, чего они к ней прицепились.

Гарри тяжело вздыхает: - Мистер Анвин…

- Эггзи, - перебивает его Гэри, снимая, наконец, чертову бейсболку и взлохмачивая примятые волосы. Взгляд у него прямой и открытый, а синяк на скуле уже практически незаметен. – Мистером Анвином был мой отец. А я Эггзи.

- Хорошо, Эггзи, - поведение студента не лезет ни в какие рамки, но еще полминуты Гарри способен это вытерпеть. – Если Вы не заметили, я работаю. Вы всегда можете обратиться к своему тьютору**, чтобы он объяснил Вам все, что Вы не понимаете.

- Я хочу, чтобы Вы были моим тьютором.

Гарри трет след от очков на переносице и прикрывает глаза ненадолго. Вот уж чего ему не хватало, так это наставничества над первокурсниками. С другой стороны, Гэри Анвин – Эггзи, ну, надо же, кто-то всерьез способен представляться таким нелепым прозвищем – чем-то ему импонирует. Есть в нем что-то горящее, что-то, что как будто говорит: мне нужен шанс, только дайте мне его – и вы не пожалеете.

У него в глазах нет бегущей строки.

- Вы в этом уверены? Думаю, профессор Мортон…

- Уверен. Я хочу учиться у Вас, - внезапно, Эггзи опускает взгляд, будто смущенно: - Я читал Вашу работу по дискретным распределениям. Не понял почти ни черта, нам в колледже такого не давали, но даже из того, что я понял… Это было красиво.

Гарри удивленно приподнимает бровь. Давненько он не слышал, чтобы молодежь считала математику красивой.

- Ну, в общем…

- Допустим, я соглашусь, - неожиданно даже для себя говорит Гарри, с любопытством глядя на Эггзи, словно на музейный экспонат. – Какую тему Вы бы хотели обсудить, дисперсию и ее конечность?

Эггзи улыбается так счастливо, будто ему только что присудили Нобелевскую премию, не меньше. – Можно и с этого начать, ага. А то, Вы, конечно, извините, но основы комбинаторики – полная фигня, я специально ее проспал. Только можно сначала вопрос не по теме?

- Извольте.

- Скажите, профессор, - улыбка Эггзи из счастливой мистическим образом превращается в заговорщицкую. – Когда Вы в последний раз ели?

***


Стук в дверь становится для Гарри неожиданностью. Он одним привычным движением смахивает газетные вырезки в тумбочку и закрывает ее на ключ.

– Входите.

– Здравствуй, Гарри.

Посетителя Харт узнает по голосу моментально, еще до того, как он заходит внутрь, и усмехается. – Ну, надо же, кого я вижу. Мне казалось, у тебя еще неделя отпуска.

Профессор Эндрю МакКей, он же, по старой шутке, Мерлин, едва заметно кривится: - Не упоминай при мне это слово. Еще день – и я бы окунул какого-нибудь орущего итальянца в тарелку с их чертовой пастой.

- Я рад тебя видеть, - искренне говорит Гарри, жестом предлагая Мерлину сесть. – Тоскана была настолько ужасна?

Гарри действительно соскучился по этому ворчливому снобу. Вот уж кто бы мог подумать двадцать лет назад, что однажды ему не захочется свернуть заносчивому лысому засранцу голову.

- Слишком шумно. А погода была ничем не лучше нашей, стоило так далеко тащиться, чтобы получить чертов дождь вдобавок к полному отсутствию нормального пива. Над чем ты работаешь?

- Я не могу тебе сказать, ты же знаешь.

Если бы Гарри мог, он бы с радостью привлек Мерлина к любой работе – его в первую очередь, как лучшего математика из тех, с кем Гарри когда-либо был знаком, как человека, чье математическое мышление настолько виртуозно, что это завораживает – но работа на правительство всегда сопряжена с опасностью, особенно когда дело касается Ми-6 и антитеррористической деятельности. Гарри не хотел бы ставить друга, возможно, лучшего, самого близкого человека, который у него когда-либо был, под угрозу. К тому же агент Кинг категорически против любого вмешательства других гражданских, а Гарри успел подписать кучу бумажек о неразглашении, да таких, что не сомневается: в случае чего, его точно найдут, и ничем хорошим это для него не закончится.

Мерлин смотрит на него тяжелым укоризненным взглядом: - Гарри, с этим надо завязывать. Ты не вылезаешь из кабинета, а эти чертовы газетные вырезки повсюду… Я бы подумал, что ты съехал с катушек, если бы не знал тебя.

- Да брось, я всегда так работаю.

- И тем не менее.

Не желая снова затевать старый спор, Гарри достает из портфеля тонкий конверт и толкает его к Мерлину по гладкой поверхности стола. Лежащие в нем билеты на русский балет Эндрю разглядывает с нечитаемым выражением лица, а потом, наконец, снисходит до короткой улыбки: - Не думал, что ты помнишь.

Несмотря на двадцать лет дружбы, он все никак не мог привыкнуть к тому, что у Гарри Харта феноменальная память на факты, которые он считает важными. Или к тому, что факты, касающиеся самого Мерлина, кажутся Гарри таковыми.

- У меня чертовски хорошая память, друг мой.

- Ты самодовольный индюк, даже и не знаю, за что я тебя так ценю.

- Не стоит благодарности. А теперь, если позволишь, мне нужно идти.

Мерлин хмурится, вероятно, оценивая, насколько плачевно то состояние, в котором Гарри находится. – Не думай, что тебе удастся так легко уйти от темы: тебе нужно сделать перерыв. Подумай сам, отсутствие отдыха рано или поздно подорвет не только твое здоровье, за которое волнуюсь я, но и твою производительность. Хотя бы на нее тебе должно быть не плевать.

- И это говорит мне человек, сбежавший из первого за пять лет отпуска на неделю раньше, - Гарри улыбается, поднимаясь на ноги, и благодарно сжимает плечо Мерлина ладонью. – Не стоит беспокоиться. Я, можно сказать, как раз собираюсь отдохнуть: один наглый студент вот уже вторую неделю требует от меня знаний, как тут отказать.

- Ты взял себе ученика? – Гарри чувствует легкий момент триумфа, как всегда, когда ему удается удивить Мерлина. Дужка очков профессора МакКея отпечатывается в сознании знаком интеграла, и Гарри старательно запоминает эту мысль, провожая Мерлина до двери.

Интеграл. Ну, разумеется, там должен быть интеграл, где только были его мозги. Гарри садится за стол, достает листы с последними записями и быстро вписывает интеграл в уравнение. Пока что оно неправильное. Пока что. Ему нужно лишь поправить вторую часть – и тогда…

На телефоне начинает пиликать будильник, и приходится повозиться, чтобы отключить проклятый гаджет. Эггзи уже на вторую встречу понял, что его наставник может внезапно увлечься и не прийти, поэтому лично каждый раз устанавливает будильники на телефон Харта, как напоминание, что он ждет.

Наглый, настырный мальчишка.

Впрочем, Гарри обещал ему, что придет, а джентльмен должен держать обещание. Интеграл из формулы уже никуда не денется.

***


Они идут за ним. Они узнали, кто он, узнали, что он уже близко, и решили его устранить – черт побери, он на такое не подписывался! Пистолет, который впихивает ему в руки агент Кинг, кажется тяжелым и слишком настоящим. Гарри приваливается спиной к стене и прерывисто дышит.

- Я не буду стрелять. Заберите свой чертов пистолет, Честер, я не буду стрелять!

«Сукин ж ты сын», - цедит сквозь плотно сжатые зубы Кинг, и быстро выглядывает за угол. В них стреляют.

- Бегите! – он толкает Гарри в плечо, и тот бежит по переулку, не осознавая, куда дальше, не чувствуя ног, слыша только, как гремит собственный пульс и выстрелы за спиной.

***


- Кто эта юная леди?

Эггзи поднимает на него заранее виноватый взгляд, не переставая расстегивать курточку на маленькой – не больше трех – светловолосой девочке. Ребенок смотрит на Гарри с научным интересом, явно прикидывая, что ждать от этого непонятного дяди.

- Моя сестра.

- Эггзи, - Гарри укоризненно вздыхает, усаживаясь за столик и пристраивая портфель рядом с ножкой стула.

- Ну чего, - сразу же подбирается Анвин, смотрит упрямо исподлобья. – Мама устроилась на новую работу, а Дину плевать, так что я взял Малышку с собой, - потом опускает взгляд, помогая сестренке выпутаться из рукавов: - Она не будет мешать, я обещаю.

Гарри мог бы сказать, что однажды им уже так «не мешал» Джей Би – мопс, которого угораздило потеряться и которого Эггзи, разумеется, не смог не подобрать. Джей Би обслюнявил тогда Гарри все брюки, и руки, и лицо. Малышка, наверное, тоже выкинет что-нибудь «не мешающее», особенно учитывая ее наследственность – Анвины, кажется, не бывают спокойными. Впрочем, насколько Гарри понимает (и он сам не знает, зачем хранит эту информацию), отец Эггзи умер очень давно, так что вряд ли его сестренка носит ту же фамилию. А еще он знает, что отчим бьет Эггзи с частотой раз в две недели, и, возможно, это его не касается, но Гарри не в первый раз посещает желание набить этому незнакомому ублюдку морду.

- Разумеется, как такая чудесная леди может кому-то помешать, - коротко улыбается он, и Эггзи смотрит на него с какой-то непонятной мягкостью и теплотой во взгляде.

- Спасибо. Правда, профессор, спасибо.

Гарри отчаянно хочется потрепать его по макушке – Эггзи, наконец, научился снимать головной убор в помещениях и не обращать внимания на тех, кто лезет не в свое дело, когда замечает на его лице синяки – но он только кивает и достает из портфеля материалы, которые подготовил к занятию. Мерлин бы умер от смеха, если бы услышал, что Гарри для кого-то готовит и самостоятельно распечатывает что-либо.

***


Они в зале. Черт возьми, они в зале, они проникли в университет, они уже здесь, Гарри понимает, что это за ним, как только видит две массивные фигуры, продвигающиеся к задним рядам.

- Профессор Харт?

Гарри подхватывает портфель (там последние газетные вырезки, там последний неотправленный отчет, они догадаются, какой же он идиот, нельзя было брать все это с собой) и пятится к выходу.

- Профессор, все в порядке? – декан смотрит на него с первого ряда с тревогой, поднимаясь на ноги.

Гарри понимает, что фигуры ускоряются, так что он выбегает за дверь, оставляя реплику Артура без ответа.

Они наверняка будут его пытать.

Двое мужчин бросаются за ним, он слышит их шаги за спиной, он пытается не бежать, чтобы не привлекать особого внимания, но все равно иногда сбивается с быстрого шага на бег. Когда дорогу ему преграждает третий, Гарри отшатывается назад и оглядывается в поисках возможности вырваться. Студентов как назло поблизости не наблюдается, черт, нет, нельзя привлекать гражданских, черт черт черт, надо было бежать сразу же, надо было отказаться от публичной лекции, он мог догадаться: они пронюхали о том, что он вычислил Валентайна, и загнали его в ловушку. Возможно, Артур с ними заодно, возможно, и Джеймс или Персиваль с ними заодно, иначе как бы они узнали.

- Не подходите ко мне.

- Профессор Харт, позвольте, я всего лишь хочу с Вами поговорить.

- Не подходите ко мне!

Гарри не успевает среагировать, когда один из верзил бросается на него, чтобы скрутить и всадить шприц со снотворным.

***


Когда санитары приводят его в общий зал, Гарри с облегчением вздыхает, увидев Мерлина, Эггзи и Джей Би, который моментально бросается ему под ноги с радостным лаем.

- Веди себя прилично, - журит Харт пса, но все же гладит его по лоснящемуся боку, недоумевая, как Эггзи позволили протащить сюда собаку. Впрочем, этот мальчишка кого угодно на что угодно уговорит. – Я тоже рад тебя видеть.

- Гарри, - Мерлин выглядит встревоженно. Гарри, пожалуй, ни разу еще его таким не видел. Он чувствует себя виноватым, что невольно втянул этих двоих в очевидно опасную авантюру. Но главное – выбраться отсюда, с остальным он разберется, обязательно.

- Слава Богу, Мерлин, - Гарри усаживается за круглый пластиковый столик и впервые за последние два дня у него появляется какая-то надежда. - Прости, что втянул тебя во все это.

Эггзи смотрит на него во все глаза и неожиданно накрывает ладонь Гарри своей в инстинктивном жесте поддержки. Гарри поворачивает кисть так, чтобы сжать пальцами его запястье, безмолвно благодаря.

- Все в порядке, я приехал сразу же, как узнал. Как ты?

- Нормально, - Гарри чуть наклоняется к столу и произносит следующее так, чтобы не слишком явно артикулировать: - Только давайте говорить тише, я думаю, у них тут повсюду камеры, Валентайну не составит труда всю эту чертову больницу нашпиговать своей техникой.

- Господи, Гарри, - Мерлин снимает очки и трет пальцами переносицу. У него уставшие, покрасневшие глаза.

- Прости, я разберусь с этим, как только выберусь отсюда. Загляни в мой кабинет, там, в ящике стола, все нужные сведения, мне нельзя все это рассказывать гражданским, но, думаю, ситуация критическая, так что агент Кинг…

- Нет никакого агента Кинга, - Мерлин кладет на стол увесистую папку и толкает ее к Гарри. – Я был в твоем кабинете. Джеймс мне все рассказал, он давно уже догадывался, что что-то не в порядке, только я как слепой… Я был в кабинете. И в магазине Кингсман, они не обращались в полицию только потому, что ты был безобиден. И в библиотеке я был, где ты оставлял все свои отчеты, вот они.

Гарри в ужасе подтаскивает папку к себе: - Зачем ты принес их сюда? Черт бы тебя побрал, Мерлин, они же их прочтут, и тогда…

- Их никто не читал, Гарри! – Мерлин переходит на повышенные тона, стукнув раскрытой ладонью по столу. – Они все еще запечатаны, посмотри сам, если не веришь мне!

Гарри открывает папку резким, нервным движением, и конверты, некоторые – уже сильно пожелтевшие от времени, сыпятся на пол.

Они пытаются убедить его, что он болен, что он все это выдумал, приписывают ему галлюцинации. Гарри не верит. Ровно до того момента, пока не вспарывает собственными ногтями запястье и не проводит десять болезненных минут за бесплодными поисками чипа.

Когда врач врывается в палату, Гарри поднимает на него пустой взгляд, зажимая кровоточащее запястье ладонью. – Там нет чипа. Они вживили мне чип, чтобы я мог открыть специальную ячейку и… Но там его нет. Доктор Рид, я думаю, мне нужна Ваша помощь.

***


Спустя два года Гарри забрасывает прием таблеток в тот же день, когда Эггзи впервые его целует. Гарри надоело ощущать себя зомби. Он хочет воспринимать каждую секунду жизни как раньше, во всех ее красках. Особенно, когда его целует Эггзи, вцепившись в пиджак так крепко, будто без этого свалится на пол.

«Я справлюсь сам», - решает Гарри, захлопывая ящик, где хранятся назначенные ему нейролептики. С ними он никогда не сможет нормально работать, нормально жить, любить, наконец. И какое-то время все идет прекрасно, пока агент Честер Кинг не объявляется снова, иронично уточняя «Вы всерьез считаете, что я иллюзия? Потрогайте меня, профессор Харт, я похож на ненастоящего?» - и все летит к чертям.

***


- Что ты делаешь? – Гарри выглядывает на кухню как раз вовремя, чтобы заметить, что Мерлин набирает чей-то номер.

- Звоню доктору Риду, - резко бросает Эндрю, и Гарри понимает, что он в ярости. А еще напуган. Блядь, видимо, он добрался до штаба в сарае. Гарри тут же бросается к нему, вырывая телефон из руки.

- Нет. Нет, черт, ты все неправильно понял…

- Тебе придется его застрелить, он может выдать нас врагу, - в дверях появляется агент Кинг и хладнокровно смотрит на Гарри.

- Нет, Честер, я не буду этого делать. Я клянусь, Мерлин не выдаст нас.

- Гарри, здесь никого нет! – Мерлин вцепляется в его плечи и встряхивает. – Понимаешь? Никого нет!

- Если ты его не застрелишь, тогда мне придется.

- Я не буду в него стрелять!

Мерлин снова добирается до телефона, и Гарри бросается на него, видя, как Честер вскидывает пистолет.

Спустя пять минут, сидя на полу и не в силах подняться, он слышит, как Эндрю жмет на газ, резко выруливая на дорогу. Эггзи садится рядом, обнимая его обеими руками, и целует в висок. Из коридора в кухню опасливо заглядывает Малышка – и тут Гарри понимает.

Вечером он приходит к Мерлину с бутылкой виски наперевес и с порога сообщает: - Она не растет, - а потом поясняет, сделав приличный глоток из бутылки и вытерев рот рукавом джемпера: - Малышка. Прошло два с половиной года с тех пор, как я впервые ее увидел. Но она не растет.

Боль растекается по его венам, как мелкое стеклянное крошево, и даже дышать становится тяжело. Гарри надеялся, что хотя бы алкоголь сможет это притупить, но это не помогает ему смириться с тем, что он не понимает – что реально, а что нет. С тем, что он шизофреник, что нет никакого задания от правительства. С тем, что Эггзи, Малышки, Джей Би – не существует.

Мерлин молча и крепко обнимает его, и у Гарри с трудом, но все же получается сделать вдох.

***


- Профессор Харт?

Гарри улыбается, поднимая голову от своих записей, чтобы обнаружить одну из студенток возле своего стола. Мисс Мортон, племянница Персиваля (Гарри помнит ее совсем маленькой, ну, надо же, как быстро время бежит), отчаянно маскирует неловкость за вежливостью и уверенностью.

- Простите, я не хотела Вам мешать, но, если позволите, могу ли я задать Вам вопрос?

- Хотите узнать, правда ли, что я сумасшедший? – Гарри знает, что с тех пор, как его приняли обратно в Оксфорд в качестве преподавателя, университет буквально гудит от слухов и неодобрения – как же так, псих работает с молодыми умами, какое пятно на репутации столь престижного учебного заведения.

Роксана недоуменно приподнимает бровь: - Вообще-то я хотела узнать, правда ли, что Вы доказали малую теорему Ферма в 14 лет?

Гарри усмехается и указывает рукой на соседний стул: - Садитесь, пожалуйста. Да, это правда.

Так же как и правда, что он сумасшедший. И что он не вылечится, возможно, никогда. Может, это и к лучшему. Гарри не уверен, что смог бы перенести исчезновение Эггзи и Малышки из его жизни.

- Могу ли я попросить Вас мне помочь? – мисс Мортон неловко протягивает ему распечатанную диссертацию и по ней с трудом можно сказать, насколько она волнуется, но Гарри все равно замечает. – Я использовала эту теорему в качестве одного из оснований, если Вас не затруднит, мне было бы интересно узнать Ваше мнение на этот счет.

Гарри пролистывает работу быстро, отмечая по-настоящему стоящие моменты, которых, к его удовольствию, довольно много.

- Понимаете, - не дождавшись его вердикта, начинает оправдываться Роксана. – Мне показалось, что…

- Мисс Мортон, - не слишком вежливо перебивает ее Харт. – Прежде, чем мы приступим к работе, ответьте мне на один вопрос: когда Вы в последний раз ели?

Роксана смотрит на него удивленно и растерянно, а Эггзи довольно хмыкает на ухо, поглаживая пальцами по предплечью.

- Понятно. Вы знаете, я не бог весть какой кулинар, но искренне считаю, что сэндвичи с индейкой у меня получаются лучше всего. Вы едите индейку?

Мисс Мортон с благодарностью кивает, когда он протягивает ей один из сэндвичей, и Гарри не может сдержать улыбки, когда Джей Би лижет его ладонь, пахнущую едой. Эггзи в этот момент усмехается, довольным шепотом замечая: «Моя школа, а, профессор Харт?», и устраивает подбородок у него на плече, обнимая со спины.

Может, Гарри Харт и псих. Но кто сказал, что психи не бывают счастливы?

the end

Примечания

*А000045 - код, обозначающий Последовательность Фибоначчи, часто используется криптографами
** - тьюторы - персональные наставники, в Оксфорде (да и вообще в Англии) принято в индивидуальном порядке или малыми группами приставать к преподавателю, в смысле, напрашиваться к нему на обучение, поскольку на лекции диалог между преподавателем и учениками крайне скупой на пояснения

@темы: G-PG-13, Тур 1. Круг 2, Слэш

---

2 тур. Люстра

[Автор 9 - КРВ]

Название: Люстра
Автор: Автор 9 - КРВ
Бета: отсутствует
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор
Герои/Пейринг: Гарри/Эггзи
Аннотация: ёбнется или нет?..
Предупреждения: сомнительный юмор, мат.
Комментарий автора:

Люстра просто поражала воображение.

На сцене происходило что-то интересное, наверное, раз Гарри так внимательно на неё уставился, иногда негромко хмыкая. Эггзи же мог смотреть только на люстру. Огромная, золотая, она висела прямо над ними и, казалось, чуть покачивалась, угрожающе поблёскивая.

«Вот интересно, что будет, если она ёбнется?» — Эггзи беспокойно поёрзал. Гарри немедленно отреагировал — наклонился, чуть сжав его предплечье, и холодно попросил не отвлекать от представления. Эггзи покорился и попытался всё же понять, что происходит.

Гарри нужно было добыть информацию у примы-балерины — немолодой, но очень эффектной дамы, которая сейчас скакала по сцене, изображая совсем юную и очень ненормальную девушку. Сделать это он собирался как раз после спектакля, а Эггзи взял с собой, как он сам выразился, для тренировки и обмена опытом. Правда, Анвин подозревал, что на самом деле Гарри просто хотел его «окультурить»: в последнее время они постоянно слушали жутко унылую музыку, смотрели какие-то чёрно-белые фильмы и вот — на этот раз экспериментальный балет.

На сцене происходила полная хрень. Тётка-балерина вытанцовывала с лопатой наперевес, кажется, собираясь прибить героя — молодого парня, до ужаса напоминавшего Чарли, с глазами, накрашенными так ярко, что видно было даже с его места. Эггзи снова отвлёкся на люстру.

Хрустальные шарики и «капли» дрожали.

«Точно ёбнется. И проломит пол. И хана», — снова подумал он и заёрзал активнее.

— Перестань, — одёрнул его Гарри. — Скоро антракт, на второй акт оставаться не будем.

— А эта хреновина точно на нас не ё... упадёт? — не выдержал Эггзи. Гарри неодобрительно покачал головой и не стал отвечать.

В антракте Гарри куда-то исчез. В зале не осталось почти никого, и Эггзи тоже вышел в просторный мраморный холл. Он успел рассмотреть целую галерею фотографий каких-то жутко известных людей, выпить два бокала шампанского и даже пофлиртовать с какой-то симпатичной блондинкой, которая явно, как и он, не особо понимала, куда вообще попала. Он как раз отправился к бару взять ещё бокальчик, когда из зала раздался страшный грохот.

— Всё-таки ёбнулась!.. — машинально выпалил он и испуганно зажал рот руками, озираясь. Впрочем, его вскрика никто не заметил, народ волной хлынул в зал посмотреть, что там случилось. Откуда-то сбоку появился Гарри, крепко взял его под локоть и повёл в машину.

— Идём. До полуночи я должен предоставить отчёт Мерлину.

— Это... — ему очень хотелось спросить насчёт люстры, но он сдержался. — Ты же всё сделал, что нужно?

Гарри усмехнулся и кивнул.

— Да. Ничего важного она не знает.

Эггзи помялся и всё-таки выпалил:

— Это была люстра, да?

Гарри повернулся к нему. Его лицо было, вроде бы, спокойно, как и всегда, но в глазах плясали черти.

— Не хотелось тебя разочаровывать.

Иногда Эггзи думал, что его наставник — совсем чокнутый. И ему это, пожалуй, очень нравилось.

@темы: Джен, G-PG-13, Тур 1. Круг 2

---

2 тур. Танцуй вместо меня

[Автор 19 - КРВ]

Название: Танцуй вместо меня
Автор: Автор 19 - КРВ
Бета: анонимный фанат Газель
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: слэш, но на него нет упора
Рейтинг: PG-13
Жанр: ангст, романс
Герои/Пейринг: Эггзи Анвин, Рокси Мортон, Газель, фоном Гарри Харт/Эггзи Анвин
Аннотация: Ни одной связной мысли в голове. Только красные вспышки перед глазами. Только мат сквозь стиснутые зубы вместе с дыханием. А стрелка часов на стене будто прилипла. Ноги гудят, как чугунные. Колени подламываются сами собой. Мягкие балетки жгут стопу, как наждак. Душа вылетает вперед и вверх, а неподъемное тело едва волочится следом... (с) Юрий Коротков
Предупреждения: Немного боли.
Комментарий автора: Балетное AU. Сиквел к Танцуй со мной, может читаться как самостоятельное произведение. Несколько отсылок к "Чёрному лебедю".

— Ты просто злишься, что ты будешь Ротбартом, а не Зигфридом, — Рокси щёлкает Эггзи по носу и бесцеремонно усаживается на пол. — Перестань. Всё равно ведущая роль женская.

— Только попробуй сказать, что тебе не хотелось быть Королевой Лебедей, — ехидничает Эггзи и вытягивает ногу вперёд. Гарри хорошенько погонял его вчера. Эггзи кажется, что скоро он узлом сможет завернуться, такая у него растяжка.

Рокси грустно вздыхает и косится в сторону Газель. Ненавязчиво так, но Эггзи замечает, и ему сразу становится стыдно. Все мечтают выбраться из кордебалета. Эггзи выбился, Рокси — нет.

— Ты будешь самым прекрасным лебедем, — он опускается вниз и кладёт голову на колени Рокси. Та фырчит, но начинает медленно перебирать его волосы. Эггзи улыбается.

— И потом, ты её дублёр. Если с Газель что-нибудь случится, танцевать Одетту будешь ты.

— А Одиллию я отдам тебе, — огрызается Рокси, но незлобно. — И потом, что может случиться с Газель? Максимум — я могу медленно и жестоко задушить её.

— А я не знал, что ты маньяк, — беззлобно отзывается Эггзи. — Помогать тебе не буду. В крайнем случае, довезу вас до кладбища.

— Копать будешь ты, — Рокси сталкивает его с коленей, — я тебе специально для этого даже лопату выдам.

— О, нет, — Эггзи хохочет и вдруг тянет Рокси на себя, заставляя упасть рядом, — тогда мне придётся тебя оглушить. И Лебединое озеро останется совсем без лебедей.

— Тогда танцевать Королеву придётся тебе, — мстительно заявляет Рокси. — И только не говори мне, что никогда не примерял балетную пачку. Все парни так или иначе пробовали.

Эггзи закатывает глаза — “не был, не видел, не брал” — и смотрит вверх, щурясь. Свет здесь такой, что голову вскидывать больно. Глаза мгновенно начинают слезиться.

— И потом, — продолжает Рокси, нависая над ним. — Представь. Ты надеваешь тонкие гольфы и балетную пачку, а потом идёшь к Гарри и таким томным, пидорским голосом говоришь: “Мистер Ха-а-арт, я всегда мечтал быть примой-балериной”...

— Его ни один танцовщик не поднимет, — говорят сзади, и Эггзи мгновенно вскакивает. Сразу же расслабляется — Гарри стоит, опираясь на косяк двери. Улыбается. Эггзи не может не улыбнуться ему в ответ.

— Простите, мистер Харт, — сконфуженно произносит Рокси и тоже поднимается.

— Я уже понял, что вы готовы обсуждать всё, что угодно, кроме тренировки, — Гарри пристально смотрит на Эггзи, — мне кажется, или вы сейчас должны репетировать?

— Тебя ждали, — Эггзи подмигивает ему, а потом демонстративно начинает разминаться. Рокси, помедлив, следует его примеру.

— Это значит, что Роксана тоже будет готовиться на роль Ротбарта? — светским голосом интересуется Гарри. Эггзи зовёт этот голос “идите нахуй, я король”.

— Говнюк, — отзывается Эггзи, а потом осторожно садится на шпагат: вначале продольный, потом поперечный. В таком положении Эггзи и замирает, смотрит прямо на Гарри. — Слушай, давно хотел спросить: почему тренер-зануда вечно убивает в тебе отличного мужика?

— У них война, — не моргнув глазом, отзывается Гарри. Эггзи улыбается и встаёт, а затем подаёт руку Рокси.

— Я буду твоим Принцем, моя королева, — пафосно говорит он.

Рокси, хихикнув, принимает его ладонь.

— Отныне ты мой Зигфрид, — нарочито ласковым голосом отвечает она.

— Какое пидорское имя, — Эггзи кривится. Он стоит спиной к Гарри, но может поклясться, что тот улыбается.

— А ты не пидор? — Гарри усмехается и заставляет Рокси расправить плечи, а потом кивает — пора начинать.

— Я гей, — важно успевает ответить Эггзи, — различай, солнышко, — и уворачивается от подзатыльника.

Он кружит Рокси в тяжёлом выматывающем танце, почти поклоняется ей, и потом дико болят ноги, но Рокси улыбается — так, как будто бы она самая счастливая женщина на свете.

Эггзи этого достаточно.

***

— Рокси меня совсем укатала, — со вздохом говорит Эггзи. Своих рук он почти не чувствует. Он широко зевает и откидывается на кровать. — Сделаешь мне массаж? — жалобно просит он, пытаясь состроить щенячьи глазки. Надо сказать, раньше получалось лучше.

— Ты выполнил не самую сложную партию в балете, уверяю тебя, — Гарри снимает с себя пиджак и осторожно вешает его в шкаф. Эггзи всегда поражается: Гарри далеко не чистюля, но в его костюмах всегда отглажена каждая стрелочка. Как он там говорил? “Неважно, кто ты, главное, как ты себя подаёшь”? Что ж, этот сукин сын опять прав.

Поняв, что массажа ему не дождаться, Эггзи вздыхает и переворачивается, выгибаясь. Он старается делать всё безмятежно и будто бы случайно.

Гарри отвешивает ему по заднице крепкий шлепок. Эггзи смеётся, прогибаясь сильнее.

— Если я выебу тебя так, как ты того заслуживаешь, завтра ты не сможешь даже поднять Роксану, — говорит Гарри, говорит таким блядско-медовым голосом, что Эггзи становится плевать на всё.

— Возьму выходной, — он почти мурлычет, а потом поворачивает голову и смотрит на Гарри. — У меня ведь есть шанс на выходной?

Гарри гладит его по бедру, и от лёгкого прикосновения Эггзи сладко вздыхает, а его мышцы расслабляются.

— Нет, — твёрдо произносит Гарри, — тебе нужно тренироваться.

Эггзи обиженно стонет в подушку. И почему Гарри такой засранец?

***

— Эггзи, не крути задницей! Напомню: ты главный злодей, и зал будет любоваться исключительно на белое трико принца. Роксана, вы заколдованы и зависимы, а не влюблены. Может, натянуть на вас трико, а Эггзи облачить в пачку? Помнится, вы предлагали.

— Гарри, — Эггзи смеётся и отстраняется от Рокси, — Если я когда-нибудь захочу станцевать Королеву Лебедей, я непременно к тебе…

Дверь в залу резко хлопает, и к ним вбегает Амелия — ревущая, растрёпанная, ей тяжело дышать, и она не может говорить — только бессвязно всхлипывает, а потом — утыкается в плечо Эггзи, продолжая реветь. Эггзи осторожно обнимает её и вопросительно смотрит на Гарри.

Гарри отрицательно качает головой, и Эггзи принимается шептать какую-то утешающую чушь, пытаясь добиться от девушки хотя бы одного внятного слова.

— Газель, — наконец, выдыхает Амелия. Она отодвигатся от Эггзи, продолжая всхлипывать, и пальцами вытирает разводы от туши под глазами, — она… мы… машина… она в больнице, — она снова начинает реветь.

Гарри дёргается и хмурится, Рокси закрывает рот рукой, широко распахнув глаза. И только потом Эггзи понимает.

С самого первого дня, когда совместили труппы, Амелия хвостиком таскалась за Газель. Если после номера Газель не могла отдышаться, Амелия непременно подавала ей стакан воды, если Газель некому было подвезти — Амелия всегда была первой желающей. Эггзи казалось, что если когда-нибудь Газель пожалуется на больные ноги, Амелия быстро освоит курс массажа. Эггзи с Рокси за глаза звали Амелию “лебедёнком”, та знала, но не обижалась — только краснела.

А теперь… вот так. Они попали в аварию, и Амелия отделывается царапиной на щеке, а Газель — в больнице.

Они тратят много времени, чтобы успокоить Амелию. Эггзи кажется, что у них так и не вышло до конца — Амелия выглядит погасшей и совершенно невменяемой. Ей больно, Эггзи чувствует это.

Он сжимает руку Гарри, словно старается сломать. Но отпустить тёплую и сухую ладонь он не в силах.

Эггзи страшно.

***

Газель в травматологии, они узнают об этом через сутки. Амелия перестаёт появляться на площадке — кажется, она днюет и ночует в больнице. В травматологию никого не пускают, но Амелия как-то пробирается.

Амелия говорит по телефону, что Газель никогда не сможет танцевать. Эггзи мгновенно представляет тяжёлый перелом со смещением, и его передёргивает. Он специально старается теперь ходить только по подземным переходам. В его сознании прочно поселяется страх.

Для танцовщика нет ничего страшнее, чем потерять возможность танцевать. Да, рубеж многих — тридцать пять-сорок лет, дальше редко кто танцует. Но у всех них есть возможность подготовиться к этому, как-то настроить себя.

Газель двадцать восемь. Она — прима-балерина. И она могла танцевать ещё долгие годы.

Эггзи сочувствует Газель. Нет, хуже. Он жалеет её, а ни один человек не сможет терпеть жалость. Так, во всяком случае, убеждает себя Эггзи. Посещения уже разрешают, но Эггзи старательно увиливает, и такое его поведение выглядит довольно мерзким, если быть честным.

Он даже не может спросить совета у Гарри, потому что боится ощутить на себе его разочарование. Да что там, Эггзи сам в себе разочарован.

В конце концов, его вытаскивает Рокси. Или сам Эггзи её вытаскивает, они спорят об этом всю дорогу. Не потому, что это интересно, просто, ну, надо же о чём-то говорить.

Рокси хочет купить букет, но Эггзи молча оттаскивает её от лавки с цветами. Прима всегда получает много цветов. Вряд ли сейчас Газель нужно лишнее напоминание.

В больнице пахнет свежестью и стерильностью. Эггзи сглатывает. Он всё норовит свернуть не туда — чтобы хоть немного оттянуть встречу. А когда они добираются до палаты, Рокси толкает его вперёд.

Эггзи улыбается Газель и чувствует себя предателем. Она подмигивает ему и немного подтягивается вверх. Её ноги заботливо прикрыты белым покрывалом. Правда, непонятно, зачем. Здесь совсем не холодно.

— Не представляете, как мне здесь скучно, — беззаботно говорит Газель. И улыбается. Эггзи качает головой, машинально облизывается и сжимает её ладонь. Газель медленно кивает. Её рука холодная, хотя в палате достаточно тепло.

— Только малышка и развлекает, — продолжает Газель, покосившись в угол палаты. На небольшой кушетке рядом с раковиной спит Амелия. Она забавно свернулась клубком и тихо сопит. Эггзи удивляется тому, что они не заметили кушетку раньше. Впрочем, он и не старался смотреть по сторонам…

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Рокси. Она говорит уверенно и чётко, Эггзи даже завидует её спокойствию.

— Хуёво, — Газель закрывает глаза и зевает, — кажется, меня хотят залечить до смерти. Нет спасения от этих врачей.

Она ёрзает, и покрывало на ногах немного сбивается. Эггзи тянется вперёд, чтобы поправить его, но случайно задевает его, и ткань легко скользит вниз.

Рокси вскрикивает, разом растеряв свою уверенность, и Эггзи не может её за это винить. Он мгновенно хватает покрывало и накрывает… то, что осталось от ног Газель. То, на что она сама так усиленно старается не смотреть.

— Вам не сказали, — в голосе Газель чувствуется ядовитая усмешка. На мгновение Эггзи становится жутко. Газель не открывает глаз, но с силой сжимает кулак, так, что бледнеют костяшки

— Нам жаль, — Эггзи старается, чтобы его голос звучал искренне. Он переживает за Газель, да, но сейчас он просто пытается выбраться из пелены ужаса.

— Вы ещё спросите, больно ли мне. Какие же вы все одинаковые, — Газель открывает глаза и косится на Амелию, которая умудряется не проснуться даже после громкого крика Рокси, — только для неё, кажется, ничего не изменилось. Чёрт с ним, — Газель переводит цепкий взгляд на Рокси и вкрадчиво интересуется: — Ты будешь танцевать Королеву?

Рокси, сглотнув, кивает. Газель поджимает губы, а потом набирает воздуха — и выдыхает, так и не сказав то, что собиралась.

— Удачи, — произносит она через минуту, — у тебя получится выбиться. Почему-то я в тебя верю.

Газель с явным усилием переворачивается так, чтобы не смотреть на них. Покрывало на ногах собирается гармошкой. Рокси тянет Эггзи за рукав. Они переглядываются — и молча выходят из палаты.

— Мне нужно выпить, — Рокси утыкается в плечо Эггзи и мелко вздрагивает, — иначе я совсем сойду с ума.

— Не могу составить тебе компанию, — Эггзи прикасается губами к её виску, — не хочу пить. Хочу только попасть домой.

— Мне почему-то так стыдно, — вдруг делится Рокси, вздрагивая. — Я могу ходить. И танцевать. И это я займу её место в труппе. Она должна ненавидеть меня, Эггзи.

— Не знаю, что бы я делал на её месте, — тихо говорить Эггзи и закусывает губу, вздохнув, — и даже не хочу думать об этом. Пойдём, здесь мне жутко.

***

Эггзи почти перестаёт выходить на улицу. У него возникает страх любого транспорта, и даже до студии он ходит пешком. И обратно — тоже, хотя ноги заплетаются. Страх кажется отравой, которая не даёт жить нормально. Это причиняет почти физическую боль. Эггзи мучает себя, и что самое обидное — понимает это.

Продолжаются тренировки. Тяжёлые, изматывающие… впрочем, как и всегда. Эггзи очень быстро привыкает к нагрузкам, даже занимается сверх времени — ему совсем не хочется выходить на улицу. Очень сложно приходится Рокси. Она мучает себя у станка, занимается восемь, девять часов, и к концу занятия просто не может нормально ходить.

— Перестань так мучить девочку, у неё ноги к премьере отвалятся! — говорит Мерлин Гарри. Эггзи, в эту секунду крутившийся в фуэте на кончиках пальцев, пошатывается и падает вниз. И сразу кидается ощупывать свои ноги.

— Ты сегодня невероятно аккуратный, — с усмешкой произносит Гарри, а потом поворачивается обратно к Мерлину, — это не я, Мерлин. Девочка работает, и работает неплохо, но не дотягивает. И сама это понимает.

— У неё получится, — мгновенно подскакивает Эггзи. Если Рокси сейчас кем-нибудь заменят, хорошо не будет никому. — У неё обязательно получится!

— Я очень надеюсь, — Мерлин закатывает глаза, — иначе вместо неё на сцену придётся выпускать вас, Эггзи. Зачем вы повторяете фуэте, если это женская партия?

Эггзи отводит глаза. Рокси постоянно запинается на завершающем круге фуэте, и ему просто хочется помочь, но Мерлину об этом знать совершенно не обязательно.

Впрочем, главная проблема Рокси — не фуэте. Её движения достаточно хороши, если говорить об этом. Ей не хватает той яркости, харизмы, которая царила в Газель. Выглядит словно удачная пародия.

Рокси знает это. Рокси ревёт в плечо Эггзи, а он даже не может найти слов, чтобы утешить её. Проблема Рокси не в технике, проблема Рокси — в голове.

— А потом ты сойдёшь с ума и будешь думать, что ты сама — лебедь, — деланно бодро говорит Эггзи. Рокси нервно хихикает и отстраняется. Она выглядит не лучшим образом: сильно похудела, а косметика уже почти не скрывает круги под глазами.

— Ага, влюблюсь в Мерлина, а потом эпично умру в финале, — Рокси фыркает, но успокаивается. Это уже намного лучше, чем было, — ненавижу этот фильм. И люблю. Красивая постановка.

— Но ситуация похожая, — Эггзи заставляет Рокси положить голову себе на колени, а потом гладит её по волосам, — я так и не пойму, почему у тебя выходит именно так. Ты же делаешь всё идеально. И веришь в роль.

— Я просто никогда не стану такой, как Газель, — Рокси закрывает глаза, и на мгновение Эггзи кажется, что вот он — умирающий Белый Лебедь, прекрасная Одетта, которой Рокси никак не могла добиться. Неожиданно Эггзи пронизывает осознание.

— Может, тебе и не стараться быть как Газель?

Рокси приподнимает голову и даже открывает глаза, и Эггзи, окрылённый своим маленьким успехом, продолжает:

— Ты пытаешься копировать её действия, пытаешь стать ею, но зачем? Её движения ты откровенно передразниваешь, и со стороны это смотрится совсем не так. Попробуй как раньше, сама, без воспоминаний. У тебя же получалось! Когда мы танцевали партию Принца и Одетты — ты была восхитительна.

Рокси сглатывает и кивает. А через мгновение отрицательно качает головой.

— Я не смогу, Эггзи, я...

— Сможешь, — Эггзи поднимается и уверенно подаёт Рокси ладонь, — ты всё сможешь. Давай. Отпусти её.

Быть может, он говорит это и самому себе.

У Рокси заплетаются ноги, но она честно встаёт на пуанты, и вот оно! Танец завораживает, Эггзи улыбается, и Рокси подмигивает ему, делая нужные два шага назад. Пусть и после партии она падает на руки Эггзи и шутливо в приказном тоне заставляет Эггзи нести её прямо до такси, это того стоит. Рокси не выглядит цирковой обезьянкой. Это всё-таки успех.

Премьера наступает незаметно, и то, как Рокси превращается из трепетного лебедя в роковую соблазнительницу, признаться, завораживает. Долгие-долгие акты проносятся в словноодин миг, и Рокси играет так, как нужно. Ни одной ошибки. Грация и изящность как у…

— Вылитая Газель, — говорит Мерлин, стоящий рядом, и, может, так нельзя, ведь Газель теперь не может танцевать, это жестоко, но Эггзи согласен, а потому — молчит.

После поклона зрителям улыбающая Рокси идёт за кулисы, а потом проносится по площадке и утыкается в грудь Мерлина. Снова плачет. Не навзрыд - это слезы радости, Мерлин неловко гладит её по спине, а Эггзи кто-то тянет за руку, назад.

— Мы здесь лишние, — шепчет Гарри ему на ухо.

Эггзи делает шаг в сторону, чуть не спотыкается, а потом изумлённо выдыхает.

— Это что, переснятые сцены “Чёрного лебедя”, где балерина осталась жива и женила на себе балетмейстера?

Гарри хмыкает и толкает его к гримёрке. Эггзи ужасно хочется обернуться, но он сдерживает себя и ужасно этим гордится.

— Я так рад, что у неё всё получилось, — гордо говорит Эггзи, как будто бы это он сейчас приковывал всё взгляды на сцене, и Гарри улыбается, всё-таки впихивая его в гримёрку.

— Иди в душ, — говорит он и проводит пальцами по спине Эггзи, и тот облизывается, не отводя взгляда от Гарри, — я буду ждать тебя здесь.

Эггзи носится как угорелый успевает собраться за семь минут, и ещё десять ищет, куда сунул свои джинсы. Когда он выходит к Гарри, тот читает книгу и выглядит совсем не-ожидающим. Эггзи пихает его в бок.

— Пошли. Я успел?

— Вложился просто в королевские сроки, — ехидно говорит Гарри, посмеиваясь, а потом привлекает Эггзи к себе и целует. На них обращают внимания не больше, чем на реквизит, и Эггзи внаглую пользуется этим — гладит спину Гарри, трётся об него и едва ли не начинает дрочить прямо здесь. Надо когда-нибудь попробовать, интересно, хотя бы так он сможет вывести Гарри из себя?

Гарри хмыкает и отстраняет его, кивая на выход. Они направляются к машине Гарри, — Эггзи усилием воли заставляет себя не вздрагивать — а потом Гарри открывает для Эггзи дверь.

— Специально для танцующих фуэте, — говорит он с лёгким полупоклоном. Эггзи фыркает.

— Заткнись, — заявляет он и с облегчением садится. Ноги практически сразу прекращают ныть, блаженство.

Только через пару минут Эггзи замечает, что они свернули не в ту сторону. Он вопросительно смотрит на Гарри, и тот закатывает глаза.

— Мы не домой. Считай это маленьким праздником в честь премьеры.

Эггзи никуда не хочет, но только кивает — может, так действительно будет лучше. Он отворачивается и смотрит в окно, а потом Гарри накрывает его руку своей.

— Мы просто покатаемся, — мягко говорит он, и если Эггзи и собирался спорить, то сейчас — точно не будет. Он улыбается и смотрит за окно, на высотки.

— Радуйся, что у нас автоматическая коробка передач, — со смехом говорит он, — а то сейчас заехали бы… Нет, серьёзно, я пару лет назад такой драндулет…

— Не волнуйся, — Гарри его перебивает, и в качестве маленькой мести Эггзи усиливает нажим ладони. Гарри улыбается, а потом Эггзи поднимает его ладонь к лицу и трётся об неё.

— Так — хорошо, — авторитарно заявляет он, будто за его мнение выдают медали. А не такая уж и плохая идея, купить ведро медалек с распродажи “всё по пятьдесят пенни” и ходить, раздавать всем.

Они едут молча, но это им нисколько не мешает: Эггзи наслаждается этой тишиной. Рядом с Гарри ему всегда было уютно молчать. Они даже не включают радио, а потом Эггзи открывает окно, и их волшебную тишину нарушает город, нарушает, но не разрушает — становится по-другому. Лондон — это Город, Который Не Спит, и Эггзи любит его. Он высовывает голову в окно и вдыхает воздух, он сладкий с легкой горчинкой бензина, и, чёрт, как же Эггзи любит дышать этой смесью.

Он сжимает руку Гарри, и тот снова понимает. Эггзи не смотрит на него, но он точно знает — Гарри улыбается. Мимо них на большой скорости проезжает машина, но Эггзи не реагирует — только с интересом смотрит ей вслед.

— Всё будет хорошо, — говорит он вслух.

— А что-то было плохо? — уточняет Гарри, вежливо и безукоризненно, и именно поэтому Эггзи уверен, что он издевается.

Ночной Лондон погружает их в себя, завораживает, пьянит, и Эггзи не хочется, чтобы эта поездка по городу заканчивалась, хотя уже точно полночь. Он всего на минутку закрывает глаза, а просыпается уже в постели, дома. Гарри, наверное, нёс его на руках, лениво думает Эггзи, улыбается и снова закрывает глаза.

И придвигается ближе к Гарри.

@темы: G-PG-13, Тур 1. Круг 2, Слэш

---

2 тур. Нам нужен Галахад

[Автор 13 - КРВ]

Название: Нам нужен Галахад
Автор:  S&M
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Жанр: крэк
Герои/Пейринг: Эггси, Мерлин; в эпизодах Рокси и труп Гарри; упоминается Персиваль
Аннотация: Эггси не может стать Галахадом. Но он знает, где можно его откопать.
Предупреждения: крайне непочтительное отношение к мертвым!
Комментарий автора: можно сказать, что это АУ: тут Эггси – парень, который не смог пристрелить собаку.

Мерлин – настоящий волшебник. И пытаться от него что-то скрыть – это так же глупо, как и думать, что пара запертых дверей могла бы его остановить.
Впрочем, Мерлин – джентльмен, черти его дери. Ему хватает такта немного подождать, и к тому моменту, как он все-таки является, Эггси уже всего лишь сидит на полу в углу уборной, а не мучительно извергает из себя немногочисленное содержимое собственного желудка.
–

Настолько плохо?

Настолько плохо? – пытается проявить сочувствие Мерлин. Эггси хватает сил только кивнуть еле заметно.
– Ты отлично держался на задании. Не все могут похвастаться таким феерическим успехом в первой же серьезной операции.
От мыслей о том, что он делал всего лишь пару часов назад, у Эггси снова подступает ком к горлу.
– Постарайся привести себя в порядок до завтрашнего собрания. Конечно, тотальное уничтожение человечества нам удалось предотвратить, но приятных последствий у этого «дня V» мало. Так что работы будет достаточно.

Костюм Эггси такой же безупречно-идеальный, как и в момент первой примерки. Будто не в нем Эггси вчера был в убежище Валентайна и… и делал то, что делал.
Эггси хочется сжечь костюм, чтобы от него не пахло так оглушительно чужой кровью (уже слегка несвежей) и порохом, но пока он не слишком хорошо представляет, как это сделать. Пока он ограничивается тем, что надевает свои старые вещи – те самые, в которых первый раз приехал с Гарри в ателье.
На собрании одежда Эггси зарабатывает удивленный взгляд от Рокси и презрительный – от прилетевшего ночью Персиваля.
Мерлин облик Эггси не комментирует: приглашает сесть за стол к остальным и сразу же переходит к делу.
Мерлин показывает новостные сводки. Количество пострадавших потрясает воображение, хотя Эггси и пытается думать, что все могло быть намного хуже. Пропустить упоминание о загадочным образом обезглавленных влиятельных персонах Эггси не удается.
Мерлин выглядит так, будто ничего особенного не произошло. Он отправляет Персиваля разбираться с устройствами Валентайна, Ланселота – запросить информацию о случившемся у других разведывательных агенств. Таким же тоном он мог попросить починить кофемашину и купить еще одну, запасную, на случай таких вот непредвиденных поломок.
Они спокойно кивают и выходят из зала, оставляя Эггси с Мерлином наедине.
– Полегчало? – интересуется Мерлин.
Эггси неопределенно пожимает плечами.
– Если да, то для тебя тоже есть задание.
– Что бы там ни было, – тихо говорит Эггси, – я не хочу в этом участвовать.
– Еще совсем недавно ты боролся за право вступить в Кингсмен. А сейчас чего хочешь? Уйти?
Эггси до хруста сжимает кулаки на подлокотниках.
– Я, наверное, был слишком наивен. Думал, что это хорошее дело. Но массовые убийства – немного не то, о чем можно рассказать любимой мамочке.
Мерлин устало трет переносицу и поправляет очки.
– Эггси, мы ведь оба знаем, что Валентайн хотел…
Эггси прерывает его жестом.
– Допустим, что Валентайн получил по заслугам. Но другие? Те, что просто подчинялись приказам, потому что он им за это платил. Или те, кто боялся за собственную жизнь. – Эггси опирается обеими руками о стол, привстает и наклоняется вперед. – Скольким людям вы в буквальном смысле взорвали головы, Мерлин?
Мерлин делает шаг вперед, оказываясь с Эггси лицом к лицу.
– Если бы я этого не сделал, было бы куда хуже. И нужно ли мне напоминать, что ты тоже принял в этом непосредственное участие?
– Принял, – не спорит Эггси. – Именно поэтому я больше такой ошибки не совершу.
Эггси резко отталкивается и разворачивается, собираясь уйти, и мягкий голос Мерлина настигает его уже в дверях.
– Подумайте еще раз, Эггси. Нам очень нужен агент Галахад.

Вещей у Эггси немного, сумка заполняется едва ли наполовину. Брать с собой что-либо, на чем есть логотип ателье (а его ставят на всем, от перстня-печатки до туфель), Эггси не собирается.
Эггси окидывает взглядом комнату, задерживая взгляд на очень тщательно утрамбованном в корзину для бумаг костюме, резко поворачивается на пятках и открывает дверь, собираясь уйти из секретной службы раз и навсегда.
Переступить порог ему не удается. Потому что сразу за дверью на полу что-то лежит.
«Кто знает, что это такое?» – проносится в голове Эггси голос Мерлина.
Эггси осторожно поднимает мешок для тела, рассматривая своей же рукой выведенные адрес и имя матери.
Он уже не уверен, что та угроза Мерлина была пустой.

На следующий день Эггси не слушает новые новости от Мерлина, а вместо этого изучает зал для собраний агентов. И обнаруживает, что одно кресло, ранее стоявшее во главе стола, куда-то пропало.
Рокси замечает недоумение Эггси и наклоняется к нему.
– Честер Кинг нас предал, – шепчет она. – Пока память об этом не исчезнет, никто другой не станет новым Артуром.
– А Галахад? – интересуется Эггси.
Рокси удивленно поднимает брови.
– Галахад погиб героем…
– Не считая того обстоятельства, что перед смертью он немного спятил и с особой жестокостью вырезал всех людей в одной отдельно взятой церкви.
– …но Мерлин пока не отбирает кандидатов на его место. Потому что у нас есть ты.
Эггси улыбается криво.
– Я не подхожу. Я ведь не смог пройти последнее испытание. И в другой раз тоже не смогу выстрелить, даже зная, что патроны холостые.
Рокси явно не верит его словам, но спорить не собирается.

– Галахад бы не позволил себе такое поведение, – осуждает Мерлин.
– Я – не Галахад, – пожимает плечами Эггси.
– Жаль. Ведь нам нужен именно он.
– Ничем не могу помочь.

Честер Кинг – не тот человек, с которым Эггси хотелось бы иметь хоть что-то общее. Но понемногу Эггси начинает соглашаться с ним в том, что такому, как Эггси, не место в Кингсмен.
В отличие, например, от Рокси, которая до сих пор собирает и систематизирует списки погибших в «день V». И при этом абсолютно ничего не чувствует по отношению к именам на бумаге.
В отличие от Мерлина и Персиваля, которые отправились в убежище Валентайна, чтобы забрать для изучения его разработки. И которые забрали при этом только разработки, только данные и технику, отставив там, где они радостно встретили «день V», Валентайна и всех его приспешников (точнее, их останки).
Нужно быть аристократом в черт знает каком поколении, чтобы так просто и естественно не считать других людей за людей. А Эггси таким похвастать точно не может.
В отличие от Гарри Харта. Того Галахада, который так нужен Мерлину.
Эггси принимает достаточно ужасное решение. Но на фоне всего остального оно не кажется чем-то из ряда вон выходящим.

Будильник звенит ровно в полночь. Эггси поспешно выключает раздражающий звук и несколько минут лежит не шевелясь, прислушивается, не проснулась ли в соседней комнате Рокси. Лишь убедившись, что он ее не потревожил, Эггси как можно тише выбирается из постели, одевается и выскальзывает в коридор.
Весь путь к гаражу для Эггси – сплошная полоса препятствий, ему приходится то мелко переступать на носочках, то совершать длинные прыжки, потому что отдельные доски паркета так громко скрипят, что могли бы перебудить всех обитателей особняка. Но он справляется, успешно добирается до машин, без проблем находит ключи и уезжает.
Чтобы найти Гарри Харта, Эггси вовсе не нужно быть никаким агентом. Потому что он там, где Эггси видел его в последний раз, разве что на полдюжины футов ниже.
Чтобы найти Гарри Харта, Эггси всего лишь нужно приехать на кладбище и позаимствовать лопату. И – в буквально смысле – достать Галахада из-под земли.
Эггси мог бы встретить кого-либо из агентов в особняке Кингсмен – и быть пойманным. Эггси мог бы встретить дорожную полицию – и быть арестованным за угон. Эггси мог бы встретить кладбищенского ночного сторожа – и быть с позором изгнанным им с территории, принадлежащей мертвым.
Но Эггси не встречает никого и начинает считать эту череду удач добрым знаком.

Эггси все еще не горит желанием пользоваться чем-либо с эмблемой ателье, но противогаз ему жизненно необходим, потому что от Галахада откровенно воняет. К счастью, он так же технологически продвинут, как и прочие игрушки Кингсмен, и в том числе обладает всеми функциями шпионских очков.
Так что лицо Мерлина Эгсси видит так четко, как если бы стоял в полушаге от него.
– Что… – не находит слов для увиденного Мерлин.
– Вы же сами говорили, что вам нужен Галахад, – Эггси улыбается: этого не видно сквозь противогаз, но четко слышится в его голосе. – И я его привел. То есть принес.
Эггси изо всех сил старается не моргать, чтобы не пропустить ни мгновения такого редкого зрелища, как ошарашенный, выбитый из колеи Мерлин. До этого момента Эггси даже представить себе не мог, что Мерлин в принципе способен на столь явную и полную потерю самоконтроля.
Мерлин стремительно, сам того не замечая, превращается из агента секретной службы в обычного человека.

Запись длится всего секунд двадцать, и Эггси проигрывает ее снова и снова.
Реакция Мерлина на возвращение почившего Галахада не оправдывает его поступков. Но все-таки заставляет Эггси верить, что еще не все потеряно.
И что других рыцарей тоже можно как-то исправить.

@темы: Джен, G-PG-13, Тур 1. Круг 2

---

2 тур. Во вторую примерочную такому неискушенному цветку еще рано

[Автор 15 - КРВ]

Название: Во вторую примерочную такому неискушенному цветку еще рано
Автор: Автор 15 - КРВ
Бета: анонимный доброжелатель
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: джен
Рейтинг:PG
Жанр: повседневность, намек на юмор
Герои/Пейринг: Эггси, Рокси, Мерлин, Гарри Харт
Аннотация: Эггси хочет узнать тайну второй примерочной. Ради этого он готов даже захватить заложника.
Комментарий автора: Название работы — цитата из фильма.

спойлер

Ни одна азалия не пострадала.

"Во вторую примерочную такому неискушенному цветку еще рано".

С тех самых пор, как Эггси услышал от Гарри эту фразу, любопытство не отпускает его ни на минуту. Желание узнать, что же спрятано во второй примерочной растет с каждым днем. Эггси строит множество версий: от откровенно нелепых, вроде той, согласно которой за дверью загадочной примерочной находится портал в другое измерение, до вполне реалистичных о химической лаборатории или комнате отдыха агентов.

— Рокс, а ты была во второй примерочной? — однажды вечером спрашивает Эггси, поймав подругу на подходе к кабинету Мерлина после очередной удачно завершенной миссии.

Рокси выглядит непривычно в длинном ярко-алом платье и туфлях на невообразимо длинных и тонких шпильках, со странным свертком из темной ткани в руках. Но Эггси не обращает на это внимание. От неожиданно прозвучавшего голоса друга Рокси вздрагивает и роняет сверток. Раздается звук удара металла о паркет. Не успевает Рокси среагировать, а Эггси уже поднимает с пола упавший сверток.

— Что это? — удивлению Эггси нет предела. — Отдаленно похоже на конструкцию для роупджампинга.

— Это всего лишь мои чулки, — Рокси выхватывает предмет спора из рук Эггси.

— Рокс, у тебя обалденные ноги, но длина этих чулок не меньше четырех метров. И к тому же, на них закреплен карабин.

— Ты, кажется, хотел узнать про вторую примерочную, — пряча за спину руки, говорит Рокси.

— Да, — Эггси решает расспросить подругу о странном предмете позднее. — Что ты знаешь про вторую примерочную?

— Только то, что она существует, — Рокси мысленно делает пометку: придумать убедительную историю для Эггси про чулки. Он ведь так просто не отстанет, Рокси в этом уверена.

— А в какую примерочную тебя водил Персиваль?

— В первую, кажется, — вспоминает Рокси. — Точно, в первую.

— Я был в третьей, — хмурится Эггси. — Гарри уверен, что во вторую мне еще рано. Я неискушенный цветок, по его словам.

Рокси благоразумно молчит, не комментируя фразу о неискушенности Эггси. Вместо этого она задумчиво произносит:

— Интересно, что они там прячут? — Рокси прикусывает губу — верный признак того, что Эггси удалось разжечь в ней любопытство. — Ты спрашивал у Галахада?

— Пытался, — Эггси обреченно вздыхает: узнать что-то у Гарри, если тот не хочет рассказывать, невозможно. — Он каждый раз уходит от ответа, заговаривая мне зубы.

— Я почему-то не удивлена, — смеется Рокси. За семь месяцев работы в Кингсмен и несколько совместных заданий она достаточно хорошо узнала Галахада.

— Ничего, у меня есть идея, — в глазах Эггси появляется задорный огонек. — Встречаемся у кабинета Мерлина за десять минут до полуночи. И не забудь переодеться.

Эггси кидает выразительный взгляд на наряд Рокси и улыбается.

***
Продиктовав необходимые координаты Галахаду, Мерлин выключает микрофон и смотрит на часы. Стрелки приближаются к отметке двенадцать. Координирование одновременно нескольких миссий в течение двух предыдущих дней не оставляет времени на отдых, поэтому сейчас Мерлин думает только о том, как быстрее добраться до кровати и провалиться в крепкий глубокий сон. Громкий стук в дверь прерывает его размышления. Не успевает Мерлин ответить, в кабинет просовывается голова Эггси:

— Мерлин?

— Входите, Ивейн, — устало произносит Мерлин, понимая, что планам насчет сна не суждено сбыться в ближайшее время.

Через секунду в кабинете появляется Эггси, а следом за ним Рокси. Что-то в их виде настораживает Мерлина. Поэтому он внимательно осматривает обоих и замечает, что Эггси прячет руки за спиной, а Рокси старательно отводит взгляд. Мерлину это определенно не нравится.

— Слушаю вас, Ланселот, Ивейн, — нарушает он тишину через некоторое время.

— Извините, что побеспокоили так поздно... — начинает Рокси, но ее перебивает Эггси:

— Мерлин, скажите нам: что находится во второй примерочной?

Даже если Мерлин удивлен, он никак это не показывает.

— Этот вопрос вам лучше задать Галахаду, — спокойно произносит он.

Эггси отрицательно мотает головой:

— Не прокатит. Не в этот раз.

— Я ничем не могу вам помочь, — Мерлин встает с кресла. — Если Галахад решит, что вы готовы, он покажет вторую примерочную.

Поправляя очки, Мерлин идет к двери.

— Ну что же, у нас нет выбора, — тянет Эггси с фальшивой обреченностью и выводит руки из-за спины.

— Нет...

У каждого агента Кингсмен есть хобби. И каждый агент тщательно его скрывает. О хобби Мерлина Эггси узнал случайно, когда ДжейБи пытался съесть это самое хобби, а именно красивую цветущую азалию. Пару недель назад вернувшийся с очередного задания Эггси выпустил ДжейБи погулять, а потом уснул. Мопс, предоставленный самому себе, бродил по замку и в итоге оказался в личных покоях Мерлина. Там его и нашли Эггси с Мерлином спустя несколько часов. Довольный ДжейБи с перепачканной землей мордочкой растянулся на ковре в окружении осколков цветочного горшка. В зубах ДжейБи сжимал свой трофей — небольшое дерево, все усыпанное цветами нежно розового цвета. От гнева Мерлина ДжейБи тогда спасло то, что Эггси быстро бегает. Однако вкусного собачьего печенья мопс лишился на месяц. Отменить наказание не помогло ни влияние Гарри, ни очарование Рокси, ни готовность Эггси слушать лекции о растениях рода Рододендрон.

И сейчас перед Мерлином оказался Эггси с горшок с тем самым деревом в руках.

— Рокси, — зовет Эггси.

— Ланселот... — вздыхает Мерлин. — И вы тоже...

Виновато посмотрев на Мерлина, Рокси расстегивает пиджак и достает из внутреннего кармана небольшую садовую лопатку. Мерлин с ужасом наблюдает за происходящим. Рокси делает пару шагов и встает напротив Эггси. Тот в свою очередь удобнее перехватывает горшок с азалией.

— Про интересные и опасные миссии можете забыть минимум на год, Ланселот, — звучит весьма правдоподобная угроза со стороны Мерлина.

Рука Рокси, сжимающая лопатку, дергается.

— Ивейн, с завтрашнего дня вы становитесь телохранителем солиста лондонского Королевского балета. Ему досаждают фанаты. Руководство обратилось к нам за помощью. Поздравляю, эту ответственную миссию я возлагаю на вас.

Эггси спокойно воспринимает новость, лишь крепче сжимает горшок:

— Как скажете, Мерлин.

Ситуация перестает быть забавной, Эггси и Рокси не собираются отступать, и Мерлин отчетливо понимает это.

— Хорошо, — сдается он. — Я не могу рассказать вам про вторую примерочную, но сейчас договорюсь с тем, кто может.

Эггси утвердительно кивает, не веря, что план так быстро сработал. Ругаясь вполголоса, Мерлин проводит пальцем по экрану планшета, выводя его из спящего режима, и набирает пароль.

— Слушаю тебя, Мерлин, — звучит по громкой связи голос Гарри Харта.

— Галахад, передо мной сейчас стоят Ивейн и Ланселот. Оба настроены весьма решительно.

— Что они от тебя хотят?

— Узнать тайну второй примерочной.

Галахад молчит. На несколько секунд в комнате повисает тишина.

— Шантажируют? — мрачно спрашивает Гарри, видимо, приготовившийся к худшему.

— Взяли в заложники азалию, — мстительно отвечает Мерлин.

— Очень опрометчиво с их стороны, — Гарри точно знает, что Мерлин придумает достойное наказание за покушение на любимое дерево.

— Они с тобой согласны, — Мерлин внимательно следит за реакцией Эггси и Рокси на слова Гарри. Оба мгновенно бледнеют.

— Эггси, Рокси, — громко говорит Гарри. — Я покажу вам вторую примерочную, как только вернусь.

На этом связь обрывается.

— Вы довольны? — спрашивает Мерлин.

— Да, — отвечает Эггси за обоих.

Молча Мерлин подходит к нему и забирает горшок с азалией. Не удостоив Рокси взглядом, он направляется к двери.

— На вашем месте, Ланселот, я бы спрятал все модели гоночных автомобилей, ведь Эггси еще не узнал тайну ваших чулок, — с этими словами Мерлин покидает свой кабинет.

@темы: Джен, G-PG-13, Тур 1. Круг 2

---

2 тур. Волшебник Мерлин

[Автор 17 - КРВ]

Название: Волшебник Мерлин
Автор: Автор 17 - КРВ
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: слеш, гет
Рейтинг: Pg-13
Жанр: стёб-юмор, AU.
Герои/Пейринг: Гарри, Мерлин, фоном Гарри/Эггзи, Рокси/Мерлин
Аннотация: Некоторые кингсмены совсем не такие серьёзные, какими кажутся на первый взгляд.
Предупреждения: крайне авторский юмор, Гарри уполз, намёки на фемдом, Мерлин в пачке.

— Это был просто отвратительный фарс, — возмущался Гарри, отряхивая костюм от комьев земли.
— Я не виноват, — лениво отозвался Мерлин, опираясь на лопату. — Мальчик скорбел, что мне ещё было делать?
— Что угодно? — вскинул брови Гарри, поднимаясь на ноги. — Он даже не видел моего тела, зачем меня было закапывать? Он вообще в курсе, что ты меня похоронил?
— Я не успел ему сообщить, — пожал плечами Мерлин, сдерживая довольную улыбку.
— Я даже знать не хочу, за что ты мне мстишь.
— Ну как же не хочешь? — возмутился Мерлин и усмехнулся. — Помнишь то "задание", где мне нужно было притворяться балериной? Почему именно балериной, Гарри?
— Ты хорошо смотрелся в балетной пачке.
— Я не менее хорошо смотрелся бы в трико, — усмехнулся Мерлин и протянул Гарри руку, помогая выбраться из ямы.
— Что ты скажешь Эггзи?
— Что я скажу Эггзи? Нет уж, это ты будешь рассказывать о своём чудесном спасении.
— Я расскажу, как один волшебник раскопал меня в полночь, на первый день новой луны, произнёс над головой какие-то страшные слова и я неожиданно очнулся от мёртвого сна.
— Хорошо, что без поцелуев, — Мерлин закатил глаза, — ваши истории, сир Галахад, немного нереалистичны, вы не находите, что мальчик немного старше трёх лет?
— Я буду очень убедительным.
— Ваша вмятина во лбу может его смутить.
— Я скажу, что у меня хорошая регенерация. Я просто немного мутант.
— Вас не стоит так часто отправлять на задания в Америку, вы читаете или смотрите там что-то не то.
— Вам ради расширения кругозора тоже советую немного "нетого". Тут скоро вторая часть Мстителей выходит, мы могли бы сводить на неё детей.
— Когда вы называете Эггзи ребёнком, мне хочется вас немножко посадить.
— Я не делал с ним пока ничего предосудительного.
— Ещё скажите, что он не знает о второй примерочной.
— Не думаю, что стоит так сразу и туда... это может быть шокирующим для юной психики.
— Для психики Эггзи, возможно. Но Ланселот была крайне заинтересована. Теперь уже мне как-то боязно ходить туда с ней.
— Ваша Ланселот крайне особенная девушка, — усмехнулся Гарри, поправляя костюм и следуя за закинувшим лопату на плечо Мерлином. — Эггзи более чувствительная натура. Можно было догадаться, когда он выбрал мопса. Я даже думаю, что он грохнется в обморок при виде меня.
— Или схватится за пистолет, — фыркнул Мерлин, заводя машину и выезжая с кладбища.
— Тогда отдаю вам честь зайти первым, Мерлин, — улыбнулся Гарри, начищая туфли.
— Вы слишком любезны, это же ваш дом и ваш мальчик.
— И ваша идея с трупом.
— Его стоило подстегнуть.
— Жаль я не видел, как он расправился с Артуром.
— Я записал всё специально для вас. С нескольких ракурсов.
— Вы настоящий волшебник и друг, Мерлин, — усмехнулся Гарри и вздохнул, готовясь выходить, когда машина затормозила у его дома. — Может, вы всё же зайдёте первым?
— О, нет, я не могу нарушать ваше мгновение единения. Слишком интимно, слишком лично, я не такой.
— Я сниму, пожалуй, очки. Спасибо, что напомнили.
— Спасибо, я и так видел уже слишком много. Я подожду вас здесь на случай, если мальчик выгонит вас из дома.
— Это мой дом.
— Вы умерли, — пожал плечами Мерлин. — Он не хотел уходить, не выкуривать же его оттуда.
— И то верно. Ну, я пойду.
— Удачи.
Гарри размял мышцы лица, чтобы выглядеть как можно более отстраненным и спокойным и неторопливо поднялся по лестнице. Повернул ключ в замке, уже слыша топот от шести ног, и прошёл внутрь, стратегически не закрывая за собой дверь.
— Г-гарри? — дрожащим голосом поинтересовался Эггзи, застыв и разглядывая Гарри так, словно увидел мертвеца. Впрочем...
— Я, — отозвался тот и сделал шаг вперёд, поняв, что стрелять в него не собираются.
— В-вы же, т-ты же... — Эггзи непонимающе склонил голову на бок, мопс повторил за хозяином и тявкнул.
— Это было особенное задание, Эггзи, — мягко сказал Гарри, подходя ещё ближе. — Мне пришлось притвориться мёртвым, я должен был вступить в игру чуть позже, но ты отлично справился сам. Поздравляю.
— Я думал, что ты мёртв. Как ты смог выжить?
"Заклинание или мутация?"
— У нас есть очень полезные приспособления, Эггзи, я расскажу о них тебе позже. У меня небольшой синяк, но, в целом, как видишь, я жив.
— Жив, — эхом повторил Эггзи и качнулся в сторону Гарри так, что тот тут же выставил руки, готовясь ловить падающего парня, но Эггзи сделал пару шагов вперёд и заключил Гарри в объятия. — Я думал... я видел... я слышал! Я не хотел верить!
— И правильно делал, — Гарри гладил его по вздрагивающей спине, пока Эггзи рыдал, уткнувшись в плечо. — Всё хорошо.
— Это же Мерлин придумал тебя "убить" для меня? — утираясь рукавом, поинтересовался Эггзи.
— Это был важный план по спасению мира...
— Мерлин, — кивнул Эггзи. — Ну, ничего, Рокси тут сомневалась в одном дельце... надо развеять её сомнения. А пока тебе, наверное, хочется в душ? От тебя пахнет сырой землёй. Неужели он тебя ещё и закопал? Иногда мне кажется, что вы не такие серьёзные, какими кажетесь на первый взгляд...
— Тебе кажется, Эггзи.

@темы: Гет, G-PG-13, Тур 1. Круг 2, Слэш

---

2 тур. Санчо Панса

[Автор 16 - КРВ]

Название: Санчо Панса
Автор: Автор 16 - КРВ
Бета: лашанс
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: слеш
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор
Герои/Пейринг: Мерлин/Гарри Харт/(в перспективе)Эггси Анвин
Аннотация: Лучше вообще не связываться с тем, кто отличает совковую лопату от штыковой.
Комментарий автора: Зарисовка о том, что бывает, если встать между ветряной мельницей и Доном Кихотом.

when do we start?

– Эггси, вы хотите довести меня до инфаркта. Я понимаю, Галахад, голубая кровь, но Вы-то, Вы-то, рабочий класс, кто так закапывает?!
Эггси меланхолично кинул ещё одну лопату земли на самодовольную очкастую физиономию. Физиономия, отфыркивая чёрнозём, продолжила:
– Господи, да возьмите вы нормальные лопаты, дуралеи, зачем копать совковой?!
Земля уже ровно припорошила тело Мерлина. Эггси под страхом смертной казни не смог бы вспомнить, как они к этому пришли и почему вообще два агента в полночь решили закопать своего координатора, хотя, конечно, причин навскидку можно было бы назвать не меньше сотни. Последствия обещали быть ужасающими. Лучше вообще не связываться с тем, кто отличает совковую лопату от штыковой.
Острая боль прошила ладонь юного Гавейна, приводя в чувство.
*
– Гарри, он спит.
– Я тебя умоляю, я бы тоже спал, если бы не твоё зудение.
– Гарри, он дрыхнет как сурок прямо на задании. Впейся ногтями в его руку, будь так любезен.
Галахад выполнил приказ прежде, чем успел сообразить, что делает. Эггси сдавленно вскрикнул, возвращаясь в дивный мир большого искусства.
– Гавейн, – зашипел Мерлин прямо в наушник, – Галахад может себе позволить дремать на заданиях, он лет двадцать как научился спать с открытыми глазами, а Вам ещё работать и работать.
Эггси ненавидел балет настолько, насколько это вообще возможно. «Дона Кихота» он ненавидел ещё больше. Отправляя их наблюдать за коронованной особой, захотевшей посмотреть балет де Валуа, Мерлин, видимо, решил его добить. На следующей реплике Эггси едва ли не сполз по креслу вниз, малодушно жалея о том, что не может закопать Мерлина наяву.
– Гарри, а помнишь, в девяносто четвёртом в Севилье мы думали, что более старой Китри нам не доведётся лицезреть.
– Чисто технически, эта леди всё же моложе старушки Ариас.
– Не занудствуй. Лучше назови мне десять отличий этой постановки от версии Барышникова в Парижской опере.
– Да вы оба занудствуете! – не выдержал Эггси.
На фоне фанфар тишина звучала особенно пикантно.
– Гарри, видит бог, я люблю тебя, но за каким ты притащил это в организацию?
– Мерлин, видит бог, и я люблю тебя, но долг важнее любви...
– Бла-бла-бла, какого хрена?
– Он спас мир, отсоси, Мерлин.
– С удовольствием, но позже.
Гарри запоздало понял, что всё ещё держит пунцового Эггси за руку.
– Может, пригласим его посмотреть?
– А что, твои бестолковые попытки передразнить мой акцент он тоже сможет спасти?
– Он попробует. Не так ли, Эггси?
Ободряющее пожатие ладони решимости не прибавило, но Эггси решил рискнуть:
– Если мы после антракта не вернёмся в зал, я весь ваш.
Мерлин задумался скорее для проформы:
– Кажется, наш объект в безопасности, и теперь мы уже можем положиться на её телохранителей. Жду вас в штабе через два часа, джентльмены.

@темы: G-PG-13, Тур 1. Круг 2, Слэш

---

2 тур. Джеймс определенно это не заслужил

[Автор 2 - КРВ]

Название: Джеймс определенно это не заслужил
Автор: Автор 2 - КРВ
Бета:  cripple
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: слеш
Рейтинг:PG-13
Жанр: романс
Герои/Пейринг: Ли/Джеймс
Аннотация: о несправедливой и справедливой судьбе
Предупреждения: колледж!ау

Джеймс не знает, за что ему это. Он был относительно послушным сыном, был джентльменом и даже, чёрт возьми, толком не не нарушал школьных правил. Но, как сказал ему отец, когда они с матерью провожали его в университет — школа закончилась и начинается совсем другая жизнь.
Его соседом в общежитии оказывается Ли Анвин. Он учится по полной стипендии, которую получил, по слухам, благодаря своим выдающимся мозгам. Пока никаких мозгов Джеймс не заметил. Анвин надоедливый, шумный, приставучий, чересчур дружелюбный. Но самое страшное, что это ещё не всё. Под личиной глупенького добряка скрывается кто-то очень хитрый, Джеймс видит это во внимательном взгляде Ли, обращённом на него, в смехе, в манере речи, в том, как он тянет:
— Дже-е-еймс, — отчего его имя кажется чем-то непристойным.
Он всегда настороже, не может расслабиться, такое чувство, что Ли преследует его. Не скрыться даже в самых дальних закоулках библиотеки. «Да ради бога», — раздражённо думает он, когда Анвин тихо подсаживается к нему за стол в самой дальней от их общежития забегаловки и окликает его. Он вежливо улыбается, потому что он, чёрт побери, джентльмен, и отгораживается от соседа толстенным учебником по истории Англии древнейших времен. Читать про бриттов в любом случае увлекательнее, чем выслушивать Ли, хотя тот, нужно признать, рассказывает интересно и легко, не важно, о чём он говорит, о физике квантовых частиц или новом альбоме Мадонны.
Это всё обман, уловка, напоминает себе Джеймс, он тоже может быть милым и обходительным. Ему очень хочется попросить Анвина отстать от него, сказать, что он приехал сюда учиться, а не болтать о «Династии». Хочется полностью погрузиться в историю и международные отношения, но если ему не повезет, они проживут вместе ещё четыре года в одной комнате и портить отношения — не самая лучшая идея. Так что он отгораживается учебником и делает вид, что никто не сидит напротив и не рассказывает про своего преподавателя.
Ли понятливо усмехается, но продолжает вещать. Джеймс действительно не знает, за что ему это.

Впрочем, практика игнорирования приносит свои плоды. В какой-то момент Ли перестает зависать в их комнате и приходит только ночевать. Джеймса должно это радовать, но это иррационально бесит, и бесит, что бесит. Когда они всё-таки встречаются, он безупречно вежливо улыбается. Ли смеётся и знакомит его с Мишель. Джеймс улыбается, улыбается, улыбается. Вечерами заворачивается в историю, как в одеяло. Те события слишком далеки и нереальны, безопасны по сравнению с теми, что происходят здесь и сейчас. Он делает усилие над собой и зарывается в геополитику. Он слишком хотел пойти на истфак, но об этом не могло идти и речи. Отец — политик, старший брат тоже. В геополитике всё достаточно далеко, чтобы не думать ни о своём соседе, ни о чём-либо ещё. На востоке — СССР и Горбачев, на западе — Америка и Рейган, по нулевому меридиану — Англия и Тетчер. Последние два не любят первого, всё относительно просто, по крайней мере проще, чем выяснять, почему у Джеймса внутри всё замирает, когда они с Анвином сталкиваются на выходе из ванной.

Осень пролетает незаметно, и холод накидывается внезапно, а Джеймс слишком озабочен предстоящей контрольной, чтобы думать о том, во что он одет. Конечно, он простужается, и Ли, забежавший на минутку, чтобы взять шарф, замечает его болезненный вид, практически насильно укладывает его в кровать и накрывает дополнительным одеялом. Джеймсу слишком жарко, но Анвин говорит, что голову ему оторвет, если тот высунется из-под одеяла. Так что он смиренно сидит в этом горячем аду, пока Ли не приносит ему какую-то невыносимую бурду.
— Тебе лучше не знать, что там, но ставит на ноги мгновенно, — говорит он. — Так что пей залпом.
Это самое отвратительное, что Джеймс только пробовал в своей жизни, ужасно жарко, всё тело ломит, плюс ко всему этому Ли не уходит, садится сначала на свою кровать, потом пересаживается на его. Он травит какие-то совершенно невероятные байки про будни физиков, так что утром Джеймс не уверен, что это не температурный бред. Но он укрыт двумя одеялами, а на прикроватной тумбочке стоит стакан воды и лежат таблетки. Чувствует он себя практически сносно.

— Ты уезжаешь на каникулы? — интересуется Анвин.
— Да, родители ждут меня, — отвечает он, и Ли больше не задаёт вопросов, только приносит в комнату несколько еловых ветвей, отчего в ней одуряюще сильно пахнет Рождеством.
Джеймс не любит этот праздник, не любит возвращаться домой, но отец пишет ему, что они ждут его, и он подчиняется. Ли уезжает раньше его, или только делает вид, в любом случае, когда он просыпается в день отъезда, под еловыми ветвями, бережно опущенными в графин, его ждёт упакованный подарок с запиской: «Надеюсь, я угадал. С Рождеством и Новым годом!» Внутри несколько редких книг по истории, которые Джеймс никак не мог найти. Он не заслужил этого и не знает, что делать. Праздники проходят тягостно, отец и брат всё время обсуждают политику, одно и то же, раз за разом. Пытаются втянуть и Джеймса в разговор, тот что-то вяло отвечает, а потом прячется за книгой. Мама пытается его разговорить, но слушать про войну Алой и Белой розы ей не очень интересно, а про девушек и развлечения Джеймс не может сказать ничего, так что он рассказывает про Ли. Внезапно оказывается, что он знает про него довольно много, и когда он заканчивает рассказ (больше это похоже на дифирамбы), мама гладит его по руке и говорит, что рада, что он нашёл себе такого хорошего друга.
На следующий день Джеймс едет в город и обходит половину книжных. В одном из маленьких нёрдовских магазинов он находит «Методы отличительной топологии в относительности» Пенроуза, и хотя он понятия не имеет, что это, продавец расхваливает книгу, так что Джеймс решает рискнуть.

Он возвращается в университет с облегчением, но книга, лежащая между вещей, не даёт расслабиться, так что как только Джеймс видит Ли (тот уже приехал и ковыряется в разобранном плеере), сразу же вручает ему подарок.
— С прошедшим. — неловко говорит он.
Ли смотрит на него немного удивлённо, но берёт подарок, сдирает обёрточную бумагу, и его лицо озаряется улыбкой:
— Боже, Джеймс, это же Пенроуз! Спасибо огромное!
И Джеймс совсем, совсем не краснеет.

В честь нового семестра устраивается какая-то грандиозная вечеринка, и Джеймс совсем не хочет туда идти, но Ли практически заставляет его. Ничего хорошего он от этой вечеринки не ждёт, в большой гостиной накурено, дым сладкий, наверняка кто-то балуется травкой, об избытке алкоголя даже говорить не приходится.
Джеймс рассчитывает, что Ли быстро встретит толпу знакомых, и он спокойно сможет пойти домой, но Анвин исчезает только на секунду, сразу же выныривает из толпы совсем с другой стороны и хватает его за запястье. Он тянет его куда-то, оказывается, что к отдельной группке. С Мишель Джеймс уже знаком, так что Ли представляет его остальным. Парни не особенно им впечатлены, девушки бросают пару заинтересованных взглядов, и сначала он думает отмолчаться и исчезнуть, но Ли так очевидно сияет в их компании, что Джеймс решает: к чёрту. Пусть катится всё к чёртовой матери. Видит бог, он просто хотел спокойно проучиться эти четыре года, но теперь роль безмолвного статиста его не устраивает. Он берет банку пива у подвернувшейся девушки, делает длинный глоток и мягко улыбается ближайшей к нему молодой особе. Джеймс не помнит, как её зовут, но это совершенно не важно. Спустя полчаса — он душа вечеринки, новый любимец всех окружающих. Кто-то из его новых знакомых хлопает по плечу, оказывается, это Стив, у них совместные пары по истории:
— Чува-а-ак, — тянет он. — Я думал, ты ботан, а ты наш человек.
Джеймс только усмехается. Он сын политиков в третьем поколении и может быть «своим парнем» всю сознательную жизнь. Другой вопрос, что он не очень-то любит им быть, но в частных школах быть изгоем ещё хуже.
Они долго прощаются со всеми, наконец, все руки пожаты, Джеймс обещает, что обязательно придёт на следующую вечеринку как минимум пяти людям и берёт номера телефонов у нескольких девчонок. Ли тянет его на выход, и они идут по тихому ночному кампусу, ещё только февраль, рано думать о весне, но ветер, сырой и пронизывающий – как первое предупреждение. Джеймс ёжится, и не понять, от ветра или от внимательного взгляда Ли.
— Ну и зачем? — Наконец спрашивает он.
— Не ожидал? — Улыбается Джеймс. — Предпочитаешь соседа-нёрда?
— Я предпочитаю своего настоящего соседа, а не... — Ли многозначительно замолкает.
— Откуда ты знаешь, какой настоящий? — Джеймс задирает голову и смотрит на слабое мерцание звёзд. Почему-то сейчас он очень счастлив.
Анвин закидывает руку ему на плечо:
— Пойдем, разберёмся с твоим прогрессирующим раздвоением личности дома.
От этого «дома» ужасно тепло. Или от того, что Ли прижимается к нему. Или потому, что в нём четыре бутылки пива. Но он разберется с этим позже. Дома.

Жизнь Джеймса не сильно, но меняется. Теперь иногда у них собирается одна и та же компания, он улыбается и смеётся чуть чаще, а Ли проводит больше времени в комнате, пусть даже они молчат, уткнувшись в свои учебники. И с одной стороны, всё отлично, гораздо лучше, чем прежде, но с другой — между ними определенно создаётся напряжение. Особенно когда они с Анвином оказываются на расстоянии ближе вытянутой руки. Естественно, в их маленькой комнатке это случается довольно часто. Ли смотрит на него с лёгкой улыбкой, не такой, как смотрели парни в частной школе, приглашая перейти к более близкому общению, но и не дружеской, а странной, тревожащей. Джеймс не заслужил этого, он просто хочет ясности, но сам почему-то никак не может начать разговор, а Ли, кажется, всё устраивает. Ему ничего не остается делать, только копировать улыбку Анвина. Двуличие у него в крови, но ему как никогда хочется ясности. Он думает, что уже не важно, чего Ли от него хочет — он на всё согласен, только бы это было окончательным решением. Сам же замирает на полуслове, когда пытается серьёзно с ним поговорить, переводит всё в шутку.

Когда на потоке начинают возбуждённо говорить что-то о поиске сокровищ, Джеймс пропускает информацию мимо ушей: он не собирается участвовать в глупых развлечениях, и когда Ли влетает в их комнату, возбуждённо размахивая каким-то листком, хочет заранее сказать, что он не участвует ни в каких сомнительных мероприятиях. Тот произносит всего пять слов (считая предлог), и Джеймс готов идти за ним на край света:
— Неограниченный доступ ко всей библиотеке!
Это возможность заказывать любые книги без письменного подтверждения преподавателей, разных проволочек и всего прочего. Он душу готов продать за это. Хотя спустя три часа блуждания по всему кампусу он начинает в этом сомневаться. Даже Ли выглядит уставшим, когда они добираются до последней подсказки (Джеймс очень надеется на это). Если они всё правильно поняли, им нужно найти лопату и пойти куда-то в чащу леса. Лопата находится под скамейкой, там же спрятана и криво нарисованная карта. Ли косится на него, явно ожидая реплики, вроде: «Если там ничего не окажется, я тебя там и закопаю», но Джеймс слишком устал, так что они просто молча идут в лес, находящийся за кампусом. Остаётся надеяться, что если они заблудятся, их пропажу обнаружат достаточно быстро.
Как никогда он рад, что снег уже растаял, и они идут по относительно сухой земле, а не грязи или сугробам. Сквозь деревья светит полная луна, вокруг очень тихо.
— Вот только волчьего воя не хватает, — подает голос Ли.
Джеймс с тяжелым вздохом смотрит на часы. Полночь, он со своим соседом, у которого лопата на плече, где-то в глухом лесу. Действительно, единственное, чего им недостаёт — волков или хотя бы диких собак.
На небольшой полянке действительно что-то недавно закапывали. Джеймс отбирает у Ли лопату и принимается за дело. Вскоре показывается коробка (слава богу, хотя бы рыть пришлось неглубоко). Внутри действительно оказывается разрешение на неограниченный запрос книг в библиотеке, вот только оно на одного. Джеймс оглядывается на Анвина, но тот только машет рукой:
— Мне он не особенно нужен, у меня другой приз.
Джеймс смотрит на него, но лунный свет бьёт прямо в глаза, и выражение лица Ли невозможно рассмотреть. Анвин медлит ещё секунду, а потом делает шаг и легко целует его.
После целого дня поисков сокровищ Джеймс заслуживает гораздо большего. Он притягивает Ли к себе и углубляет поцелуй.
— Это самое ужасное первое свидание, — сообщает он чуть позже (или намного позже, он не отслеживал, сколько времени прошло).
— Ты был бы больше рад, если бы я позвал тебя на балет? — Анвин берёт его за руку и ведёт обратно в лес. Джеймс надеется, что он хоть немного представляет, в какую сторону им надо идти.
— Эй, я люблю балет!
— Я даже не сомневался, — смеётся Ли в ответ.
Джеймс определённо заслуживает всё это.

@темы: G-PG-13, Тур 1. Круг 2, Слэш

---

Архив Первого Тура

[Котик]

Доброго времени суток, участники и читатели!

Надеюсь традиция Райтерского вызова приживется Но время покажет, а пока что для облегчения жизни читателям делюсь архивом текстов Тура №1.
Тексты в формате .txt. Было бы здорово, если бы кто-то другой сумел и в других форматах сделать.

Скачать архив

@темы: Тур 1. Круг 1, Объявления. Тур 1

---

2 тур. Настоящему джентельмену не пристало...

[Автор 10 - КРВ]

Название: Настоящему джентельмену не пристало...
Автор: Автор 10 - КРВ
Бета: Rogneda-demon
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: слэш
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance
Герои/Пейринг: Мерлин/Гарри Харт, фоновый Эггзи/Рокси
Аннотация: Харт, конечно же, большой любитель искусства, а вы сомневались?
Предупреждения: автор любит оперу и рок, а от балета его отвадили за один заход.
Комментарий автора: Небольшая тайна молодости непогрешимого джентельмена.
Мерлина в хэдканоне автора зовут Джим.

Больше года прошло после дела Валентайна, мир почти успел оправиться от его последствий, а в Кингсмен появилось множество новых заданий: не убиваемые арабские радикалы, шпионы ЦРУ и ФСБ, даже парочка вооружившихся религиозных сект. Вот уже три месяца в самой секретной службе Англии менялось все: программное обеспечение, некоторые агенты, порядок выполнения заданий, учебные испытания... Не менялся только круглый стол и Артур во главе. Не поменялся и Мерлин — координатор, на котором работа службы держалась целый год в отсутствии Артура.
— Гарри, я забронировал четыре билета на «Жизель» в Санкт-Петербурге, — Мерлин зашел в кабинет нового Артура, словно к себе домой. Как всегда деловитый и подтянутый, он был похож на университетского профессора, из тех, которых одна часть студентов боится до икоты, а вторая влюблена без памяти. — Агенту Галахаду будет полезно...
— Четыре? — Гарри не отрывал взгляда от распечаток перехваченных переговоров послов ОАЭ и Франции. После ранения, чудесного спасения и почти года, проведенного в больнице и реабилитационном центре Харт полностью восстановил свою речь и подвижность. Единственное, что выдавало в нем не идеально здорового человека, — плохо слушающаяся левая рука, — она лежала на столе и в ней он пытался крутить любимую перьевую ручку.
— Да. Галахад летит с Ланселотом, сам знаешь, что там у них, а я — с тобой, — после того как Гарри избежал гибели и пошел на поправку они перестали изображать чисто деловые отношения.
— Я не полечу, — он помотал головой и, не поднимая взгляда от листов, протянул оказавшемуся рядом Мерлину папку с проработанными документами и указаниями дальнейших действий. Несмотря на современные технологии, ни Гарри, ни Джим не изменяли старой доброй бумаге, которую в любой момент можно было быстро уничтожить.
— У тебя нет ни одной уважительной причины, чтобы не лететь тринадцатого числа, — Мерлин знал его график наизусть. — Я специально рассчитал все на тот день, когда вы все будете свободны.
— Я не хочу, — упертый, капризный Гарри Харт. Мерлин знал его таким вот уже тридцать лет и был даже рад тому, что временное бездействие не отразилось на его повадках.
— Неужели ты не любишь балет? А Петербург? Вспомни, тогда в Ленинграде, в восемьдесят четвертом... — Джиму хотелось отвлечь друга и любовника от бесперывной работы, которую тот взвалил на себя сразу же после возвращения. Теперь они жили вместе, и координатор знал, что даже когда новоиспеченный Артур не работал, он либо спал, либо обдумывал операции, ну и, конечно, периодически отвлекался на более приятное времяпрепровождение с самим Мерлином не вылезая из постели...
— В восемьдесят четвертом в полночь мы шли по центру горда, а ты зажимал меня в каждом переулке, — Гарри хмыкнул и оторвался наконец от изучения переговоров. — И да, Джим, я не люблю балет.
— Не ты ли двадцать пять лет назад упрекал меня в отсутствии тяги к классической музыке? — Мерлин позволил себе облокотиться о стол и скрестил руки на груди. Он сдержанно улыбался, намереваясь все же уломать Харта на вечер в Мариинском театре и прогулку по восхитительному, по мнению самого Гарри, городу после.
— Ты в ней совершенно не разбирался, а моя нелюбовь к балету не мешает мне знать его историю и основные постановки ведущих театров мира, — самоуверенность Харта не знала предела. Он поднял подбородок и выглядел чуть надменно, но даже сейчас, когда ему уже пятьдесят четыре, со шрамом от раненения, нанесенного Валентайном на левом виске, он красив. Его красота не яркая, чисто английская, но почти никто еще не смог устоять перед (этой) его аристократичностью и уверенностью.
— Два часа и десять минут, а потом Галахад и Ланселот уединятся в номере «Эмеральда», а ты приглашен в ресторан с видом на ночной город, — Джим смотрел сверху вниз и не переставал рассматривать Гарри. Ему хотелось притянуть его за галстук и поцеловать, но это бы моментально отвлекло его самого от плана медленного соблазнения.
— А на оперу билеты ты забронировать не мог?
— Мы, кажется, побывали уже везде, тем более, для твоей головы сейчас совсем не полезны четыре часа оперного пения, — Мерлин был упрям.
— Лопатой по голове мне сейчас не полезно, — скривился Харт. Он терпеть не мог любые напоминания о том, что он не в идеальной форме и регулярно огрызался при любых проявлениях беспокойства окружающих. Он встал и налил себе воды из графина.
Джим подошел к нему сзади и чуть привстал на цыпочки, чтобы дотянуться губами до шрама на виске Гарри. Они были одного роста, с точностью до сантиметра и любили одинаковую обувь — классические оксфорды из гладкой кожи на небольшом удобном каблуке, поэтому чтобы аккуратно коснуться губами виска, прочертить дыханием дорожку по щеке к шее и поцеловать в чувствительное местечко прямо на границе воротника, Мерлину пришлось сначала привстать, а потом склонить голову.
— Запрещенный прием, агент Мерлин, — Гарри довольно выдохнул и прильнул спиной к его торсу. — Ладно, я тебе должен в чем-то признаться...
— В чем же? — поинтересовался Мерлин, не размыкая объятий на талии. Харт не сопротивлялся, ему нравилось ощущение сильных рук на своем теле, которое чувствовалось даже через несколько слоев одежды.
— В юности, еще до Кингсмен, я обожал рок. Именно металл, психодел, панк, я даже панковал одно время... правда это началось и закончилось еще в старших классах.
— Так-так... и почему я знаю только о «Pink Floyd»?
— Потому что я всегда был уверен, что аристократу и агенту Кингсмен не пристало слушать нечто вроде «Sex Pistols»...
— Даже так, — Джим вспомнил, как его раздражала вечная «образцовость» совсем еще молодого Харта. — А разве агент Галахад не увлекается... хип-хопом? — от упоминания музыкальных вкусов Гэри Анвина Джим демонстративно скривился.
— С возрастом я стал терпимее, — Гарри усмехнулся. — Тем более он любит классическое кино, помню, как меня удивило то, что он вспомнил «Мою прекрасную леди».
— Ну вот полюбит и классический балет, а потом оперу, живопись... Тем более Ланселот — девушка из Оксфорда, ему надо бы соответствовать.
Гарри повернулся в его руках и кивнул:
— Ладно, уговорил. Мне и правда пора развеяться... — Гарри начал сам целовать удволетворенного победой Джима. Мягко, чувственно, сперва без языка... но надолго целомудренности ему не хватило, тем более Джим уже стиснул его ягодицы.
— Тринадцатого мая мы летим в Санкт-Петербург, Гарри... Не разочаруй своего мальчишку, он уверен, что ты обожаешь классическую литературу, музыку и живопись и, конечно, балет, — Мерлин усмехнулся, едва оторвавшись от губ Харта. — И ему не нужно знать, что в юные годы ты был панком. Кстати... Ты красил волосы?

@темы: G-PG-13, Тур 1. Круг 2, Слэш

---

2 тур. Кейптаун

[Автор 24 - КРВ]

Название: Кейптаун
Автор: Автор 24 - КРВ
Бета: анонимный доброжелатель
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Жанр: херт/комфорт, типичнейший
Герои/Пейринг: Эггси и Мерлин
Аннотация: задание пошло не совсем удачно, Эггси ранен, до Лондона - 6000 миль пути...

Когда Мерлин сообщил Эггси, что следующее задание придется выполнять в Африке, Эггси воодушевился.

Когда уточнил, что это будет Южная Африка, а конкретнее: Кейптаун, город, в который приезжают, чтобы постоять на легендарном Мысе Доброй Надежды, Эггси обрадовался ещё больше, помня приключенческие истории о мореплавателях и пиратах.

Но когда он добавил, что поедет вместе с ним, от восторга Эггси не осталось и следа. Он пытался убедить Мерлина, что не стоит этого делать, что уже взрослый, подготовленный и вообще, пока они не сели в самолет, но и там прекратил, лишь когда Мерлин заявил, что единственный знает, как выглядит некий Джордж Гарроу, чьих фотографий нет ни у одной разведки мира, включая Кингсмен.

Ровно двенадцать часов спустя они, переодевшись в смокинги, оказались перед Артскейпом — огромным театральным центром на Малан-стрит, и проследовали внутрь. Эггси никак не ожидал, что ему придется больше двух часов смотреть балет «Спящая красавица», поставленный местной труппой при сотрудничестве с русской балетной школой (чьи воспитанники ежегодно приезжали в ЮАР на гастроли и собирали здесь полные залы). И думать о задании: проследить за усатым джентльменом Джорджем Гарроу и после спектакля стащить у него розовый бриллиант редкого типа IIа, принадлежавший британской королевской семье и ставший причиной смерти уже трех десятков человек. За это дело Кингсмен взялся по личной просьбе Ее Величества, и исполнить ее было делом чести.

То, что Мерлин все-таки полезнее не в роли координатора, а как напарник, Эггси понял уже после спектакля, когда завязалась драка с охранниками Джорджа Гарроу и несколькими еще агентами спецслужб, по-видимому, также решившими заполучить один из самых дорогих бриллиантов в мире.

Были ножи, дубинки, пули и разнообразная шпионская техника, какую только удалось протащить сквозь металлоискатели на входе. Были травмы, ругань и пыль в воздухе — в коридоре за кулисами оказалось очень грязно. В какой-то момент Мерлин вырубил кулаком в челюсть парня, всадившего Эггси нож в ногу, и услышал от выругавшегося Эггси:

— Мерлин!.. — Эггси за воротник притянул Мерлина к себе и прошептал: — Камень у него я вытащил, найди способ свалить.

Наподдав еще паре участников драки, Мерлин воспользовался суматохой и, забросив руку Эггси на плечо, потащил его к неприметной двери, за которой они и скрылись, предварительно убедившись, что остальная компания занята выяснением отношений с Джорджем Гарроу.

Три минуты спустя, поплутав по коридорам, Мерлин и Эггси выбрались из театра через черный ход. Им повезло оказаться где-то на задворках, в пустом переулке. Осмотрев его, Мерлин потащил Эггси к ближайшей пустой машине, вскрыл замок меньше, чем за четыре секунды, и втолкнул Эггси на заднее сиденье. Сам занял переднее и завел мотор.

— Доложить характер повреждений, Галахад, — приказал он, выкручивая руль.

Согнувшись, Эггси коснулся брюк возле колена и посмотрел на кровавое пятно на ладони.

— Я в заднице, Мерлин.

— Ты в машине. Характер повреждений? — вновь спросил Мерлин, выводя автомобиль на Стрэнд-стрит и попеременно поглядывая в боковое зеркало, чтобы не пропустить преследователей, и на сильно бледного Эггси, кусающего губы, чтобы сдержать стон.

— Похоже, я истекаю кровью. Она хлюпает у меня в туфле.

— Вытащи из брюк ремень, затяни на бедре выше раны, - распорядился Мерлин, мысленно порадовавшись тому, что Эггси выбрал костюм от дизайнера, допускающего, вопреки общим правилам этикета, тонкие ремни в брюках под смокинг.

Повозившись, Эггси скинул ненужный смокинг и вытащил ремень из брюк. С трудом он просунул его под ногу, но когда попытался немного затянуть, не выдержал и заорал:

— Твою мать, Мерлин! Это адски больно!

Притормозив у светофора, Мерлин обернулся к Эггси. Забрав край ремня из окровавленных пальцев, решительно просунул его в пряжку и резко потянул вверх. В этот раз Эггси закричал громче и повалился лицом на сиденье, едва Мерлин закрепил ремень.

Не обращая внимания на всхлипывания, Мерлин свернул на Эддерли-стрит и, по-прежнему не видя никого подозрительного вокруг, прибавил скорость.

— Похоже, мы оторвались. У тебя низкий болевой порог?

— Да. Наверное... Меня не таскали по больницам в детстве, так что я не в курсе.

— Ясно. Я бы не советовал лежать на правом боку. Перевернись на спину.

— Зачем ещё? — подозрительно шмыгнул носом Эггси.

— У тебя трещина в шестом ребре. Доламывать не стоит.

— Трещина? — удивился Эггси, но на спину, охая, все же перевернулся. — Откуда ты знаешь?

— Видел момент удара. Не чувствуешь из-за ноги, но дышать тебе больно.

Обогнув Де-Вааль парк, Мерлин ещё больше увеличил скорость, ведя машину к Столовой горе, и, поплутав по развилкам, выехал на последнюю улицу перед ней. Он притормозил у дома без света в окнах.

— Ты куда? — вскинулся Эггси, когда Мерлин отстегнул ремень безопасности.

— Проверю, есть ли кто в доме. Если нет — оттащу тебя туда.

— Я и сам дойду!

Мерлин лишь хлопнул дверцей в ответ.

Только сейчас Эггси заметил, насколько стало тихо. После грохота музыки в оперном зале, после погони, криков и ругани оказаться ночью на окраине африканского города, где вокруг не души, а до ближайшего освещенного дома с четверть мили пути... Тишина оглушала, а ребро словно специально выбрало этот момент, чтобы прострелить вспышкой острой боли.

— А-а-а! Да твою ж мать! — зажмурился Эггси, так что вновь открывшего дверцу Мерлина не увидел. Только почувствовал, когда тот поднял его с сиденья.

— Эй, поставь!

— Заткнись и не дергайся.

Не обращая внимания на протесты, Мерлин оттащил Эггси в дом, где сгрудил на широкий разложенный диван и потянулся к ширинке.

— Ты чего?

— Помогаю тебе снять брюки. Давай, надо увидеть твою рану.

Эггси попытался снять их сам, но стоило лишь согнуться, как ребро снова прострелило.

— Вот поэтому лежи тихо и не дёргайся, — указал Мерлин, осторожно стягивая штаны.

— Нас же отсюда заберут?

— Заберут. Но от Лондона одиннадцать с половиной часов пути. Можешь не дотянуть, если не принять меры.

— Какие меры? — поморщился Эггси.

— Очевидные.

Сняв вслед за брюками ещё и рубашку, Мерлин повесил их на стул, переложил бриллиант из брючного кармана Эггси в свой карман. Затем он всего на пару секунд склонился над кровавой раной на бедре у Эггси и, оценив её, направился к выходу.

— Ты куда?!

— Здесь недалеко госпиталь Бут Мемориал. Привезу лекарства и инструменты. Лежи на месте.

— Но…

— Попытаешься встать — прибью.

— Понял…

В одиночестве Эггси стало хуже. Адреналин схлынул, оставив боль и онемение в ноге, крайне неприятные ощущения от импровизированного жгута из ремня и отвратительно ноющее ребро. Теперь больно было даже нормально дышать, не говоря уж о том, чтобы его ощупать. Чтобы хоть немного отвлечься, Эггси осмотрел комнату: широкий разложенный диван в потертостях и бурых пятнах, пара кривых стульев, треснутая тумбочка. На полу вместо ковра лежала застиранная тряпка, а на подоконнике — стопка одноразовых пластиковых тарелок. Из комнаты был виден темный коридор, в нем — дверь в кухню и входная. Ванную отсюда он не разглядел.

Всё вместе производило впечатление дома, хозяева которого наведываются на ночлег, но не делали этого, если судить по письмам на пороге, не меньше месяцев двух-трех.

Закончив осмотр, Эггси распластался на кровати и стал дышать очень короткими вдохами, чтобы поменьше тревожить ребро. И считать трещины на потолке — по счастью их тут нашлось порядком.

Через четверть часа вернулся Мерлин с медицинским чемоданчиком в руке.

— Оцени по шкале от одного до десяти: где у тебя как болит, — распорядился он, устроив чемоданчик рядом с Эггси, и отправился мыть руки.

— Ребро на восемь, — с трудом садясь на диване, отозвался Эггси. — Нога, наверное, на семь.

Он открыл крышку чемоданчика, заполненного коробочками с лекарствами, шприцами, упаковками бинтов и ваты, и потянулся к странному черному свертку. Но развернуть не успел — получил от Мерлина по рукам.

— Не лапать.

Эггси удивленно уставился на Мерлина в одних черных трусах.

— После драки в грязном коридоре антисанитарно заниматься твоей раной в смокинге.

— Будешь заниматься моей раной?

— Куда ж я денусь.

Мерлин сел на диван рядом с чемоданчиком и взял тот самый таинственный сверток. В нём оказались металлические инструменты, довольно устрашающие на вид.

Эггси нервно сглотнул.

— Э-э… Мерлин?

— Что?

— А ты знаешь, для чего они? Ну, там, что с ними делать и...

— Знаю, не паникуй.

— Точно?

Мерлин внимательно посмотрел на Эггси, отмечая и нездоровую бледность, и капли пота на висках, и подрагивающие пальцы, а еще — сильно испуганное выражение лица и такой ужас в глазах, будто их обладатель готовился в любой момент сбежать, невзирая на больное ребро и ногу.

— Чего ты испугался?

— Я не испугался.

— Ты трясешься как заяц. Как прикажешь тебя зашивать?

— Зашивать?

— Глубокий порез на бедре, длина — два с половиной дюйма. Оставлен грязным ножом. Повреждены кожа, сосуды, мышцы, — флегматично перечислил Мерлин, выдержал паузу и рявкнул: — Да, Эггси! Зашивать и сшивать это всё.

— Но у нас же никого такому не учили, — возразил Эггси и тут же почувствовал себя под взглядом Мерлина клиническим идиотом.

— Тебя возмущает, что на курсах при отборе вас не научили сшивать мышцы и сосуды?

— Ну… — Эггси понял, что ляпнул что-то не то, но отступать было некуда. — Типа того.

На этот раз тишина продержалась целую минуту. Затем Мерлин как-то уж очень обреченно вздохнул, словно принял решение, и спокойно произнес:

— Между нами говоря, Эггси, я попал в Кингсмен в тридцать лет.

— Серьезно?

— Да. Меня рекомендовал Гарри, сразу на должность координатора. Потому что он увидел, как я отдавал распоряжения в Кэмп-Бастионе, спасая ему жизнь.

Эггси кивнул и на это, помня рассказы в академии о Кэмп-Бастионе — британской военной базе в Афганистане, и по-прежнему не понимая, куда Мерлин клонит. Тот только закатил глаза.

— Кэмп-Бастион — это еще и полевой госпиталь. А перед тобой бывший военный хирург.

— Офигеть! — секунду спустя выдохнул Эггси. — Да ладно!

— У кого б еще хватило нервов координировать таких, как ты? — философски пожал плечами Мерлин, возвращаясь к прерванному занятию. Он застелил часть дивана куском полиэтилена, сверху положил марлю, а на нее стал выкладывать инструменты и лекарства из чемоданчика.

— И операции на сердце проводил?

— Я хирург-травматолог, а не кардиолог. Другой профиль. Кстати… — Мерлин встретился взглядом с Эггси и угрожающе понизил голос. — Проболтаешься об этом хоть одной живой душе и…

— Понял, понял, — быстро замотал головой Эггси. — Я могила.

— …я устрою тебе такую жизнь…

— Мерлин, я никому! Чем хочешь, клянусь! Спроси Гарри — я никого не сдавал.

— Лучше тебе не знать, что я сделаю тогда с тобой. Вытяни руку, вколю морфий.

— Это типа наркоз? — уточнил Эггси, осторожно ложась на диван и выполняя, что было велено.

— Наркотическое обезболивающее.

— Сильное?

— А ты не знаешь? — усомнился Мерлин, набирая в шприц жидкость из длинной ампулы.

— Я видел тех, кто на этом сидел. На морфии, в смысле. По мне так от героина их штырило круче.

— Химическое название героина — диацетилморфин. Синтезирован из морфия в 1874 году.

— О. Ясно… А я сейчас тоже буду под кайфом? Или что он со мной сделает?

— Уберет боль, — смочив спиртом ватный тампон, Мерлин продезинфицировал Эггси локтевой сгиб и аккуратно ввел иголку в вену. — Морфий блокирует участки коры головного мозга, отвечающие за боль.

— Надолго?

— Максимальный эффект этой дозы проявится через двадцать минут. Хватит на четыре-пять часов.

— А потом?

— Боль вернется, я сниму ее чем-нибудь еще. Наркоманом тебя сделать не успею, не надейся.

— Хоть это радует.

— Радуйся… Готово.

Отложив шприц, Мерлин отправился в сторону кухни и оттуда, к удивлению Эггси, принес небольшую настольную лампу. Её Мерлин поставил на диван рядом с Эггси и воткнул шнур в розетку. В направленном ярком свете кровавая рана на бедре стала выглядеть совсем жутко.

— Похоже, дело дрянь, — охрипшим голосом признал Эггси, пока Мерлин взялся стирать запекшуюся кровь.

— Ерунда. Бывало и хуже.

— Куда уж хуже?

— Хуже — когда надо разбираться с торчащими осколками костей. У тебя они не задеты, так что лежи и думай об Англии.

— Ты издеваешься?

— Конечно.

Бросив в пакет очередной окровавленный ватный тампон, Мерлин продезинфицировал края пореза антисептиком и посмотрел на замолчавшего Эггси. Выглядел он так, словно его вот-вот стошнит, и бледность никуда не делась.

— Давай, скажи, что я трус, — предложил Эггси. — Ну!

— Будь на моем месте ты, я б боялся сильнее, — усмехнулся Мерлин, раскрывая упаковку стерильных перчаток. — А когда на твоем месте был Гарри, он вырубился на третьей минуте, а потом терял сознание еще два раза, пока я зашивал ему стопу.

— Да ладно! Я столько раз видел, как он размахивает ножом.

— Раны на других и на себе воспринимаются по-разному. И у тебя она не слишком-то серьезная.

— Разве?

— Проблема не в порезе, а в потере крови. Компенсировать — не проблема, специально взял из госпиталя пакет.

— Ты знал мою группу крови?

Мерлин только закатил глаза и взял скальпель.

— С этого момента ты смотришь в потолок, я — на твою рану. Приказ понятен?

Эггси промолчал.

— Что ещё?

— Ты… — он сглотнул. — Мерлин, ты точно оставишь мне ногу? Если я не буду смотреть?

— Я тебе сейчас выдам иголку с нитью, и ты зашьешь себе рану сам.

— Но я…

— То, о чем ты сказал, происходит при заражении крови, Эггси, — тоном «ты идиот» принялся объяснять Мерлин. — Чтобы его у тебя не случилось, я вычищу твою рану, наложу швы и вколю уйму антибиотиков, чтобы у инфекции не было шансов. Но ты можешь сделать это сам под мою диктовку, если считаешь себя лучше хирурга.

— Да я не считаю, Мерлин! — обиженно воскликнул Эггси. — Я знаю, что ты классный… черт… и если ты реально хирург — то ты классный хирург! Но ты мог просто ответить: «Да».

— Ты сейчас звучишь как девочка-фанатка. Моя фанатка — что меня пугает.

Эггси засопел и заткнулся. И демонстративно уставился в потолок.

— Спасибо, — поблагодарил его Мерлин, принимаясь, наконец, за обработку раны.

Пять минут спустя Эггси посмотрел на сосредоточенного Мерлина, действовавшего быстро и очень четко, и, не удержавшись, уточнил:

— Почему тебя пугают фанаты?

— Потому что фанатство затуманивает мозг.

— А почему нельзя рассказывать, что ты хирург? В смысле, я не буду, но?..

— Бывший хирург, Эггси. Бывший хирург, который подорвался на мине, попав в засаду под Кандагаром. Из-за предателя — начальника госпиталя.

— Так бывает?

— Бывает. Я умер для всех, кроме Кингсмен. И здесь я не врач.

— Но а того начальника?..

— Пристрелили свои же.

— Понял.

Эггси ещё немного помолчал. Морфий действовал, так что дышать стало намного легче, а глаза начали слипаться сами собой.

— Мерлин, мне можно заснуть?

— Можно. Спи.

И это было последним, что услышал Эггси, прежде чем провалиться в глубокий сон.
***

Он проснулся уже после полуночи от боли в ребре, по которой понял, что прошло больше обещанных четырех-пяти часов. С трудом приподнявшись, увидел белеющую в лунном свете широкую повязку на ноге и иррационально выдохнул от облегчения: все части тела остались на месте, за что он беспокоился из-за детского страха, оставшегося от просмотра старого военного фильма. И повернул голову вправо, где на расстоянии вытянутой руки на диване мирно спал Мерлин. Полная луна освещала его усталое лицо, чуть приоткрытые губы и устроенную под головой руку.

— Хирург, надо же… — беззвучно сказал себе Эггси.

Его глаза уже привыкли к темноте, так что он смог разглядеть опустевший пакет от крови и новый пластырь на собственной руке. Что его удивило: у Мерлина на локтевом сгибе белел такой же пластырь, но Эггси решительно не помнил, чтобы Мерлин в драке хоть как-то пострадал.

Как бы то ни было, ребро заныло еще сильнее, и Эггси закусил губу, стараясь сдержать стон. Он подумал, что это верх наглости — будить Мерлина после того, сколько он провозился с ним. И попытался отвлечься на воспоминания о балете, о драке после, побеге… Ребро прострелило так, что потемнело в глазах.

— Да что б тебя! — прошептал Эггси и крепко зажмурился.

Пять минут спустя пришло понимание: надо что-то делать. На глаза попался убранный на стул медицинский чемоданчик, в котором совершенно точно нашлось бы что-нибудь боли, и Эггси, крепко стиснув зубы, попытался встать.

Дюйм за дюймом, очень медленно и через силу, он выпрямился. Его тут же мотнуло в сторону, так что равновесие он удержал с трудом и, пошатываясь, побрел к лекарствам. Остановившись перед стулом, схватился левой рукой за спинку, пережидая головокружение, и принялся по одной брать коробки и поворачивать их к окну, чтобы прочитать надписи.

Первые два наименования оказались антибиотиками — Эггси их отложил. Затем попалось противовоспалительное — оно отправилось туда же. После обнаружился морфина гидрохлорид, и Эггси всерьёз задумался, но в итоге отложил и его, вспомнив обещание Мерлина «снять боль чем-нибудь ещё».

— Если чем-то ещё, это нельзя…

Он коснулся ноющего ребра, поморщился ещё сильнее и взял следующую коробку.

— Кеторолака трометамин… — беззвучно прочитал Эггси. — Противовоспалительное средство с выраженным анальгетическим эффектом. О, подойдет.

Внутри оказалось десять коричневых ампул. Эггси попытался отыскать лекарство в таблетках, но ничего подобного в чемоданчике не нашлось, так что пришлось с непривычки варварски отламывать кончик ампулы — осколки только чудом не попали внутрь, набирать жидкость в одноразовый шприц, а потом еще несколько минут выбивать из него пузырьки воздуха, морщась от усилившейся боли в ребре. Справившись и с этим, Эггси посмотрел на свою заклеенную пластырем руку и осознал, что не знает, что делать дальше. Врачом он не был, а наблюдения со стороны или в кино — это, как выяснилось, совсем недостаточно и не то.

Голова снова закружилась, так что Эггси схватился за спинку стула, пережидая приступ, а потом опять уставился на руку.

— Если это кеторолак, — послышался сонный голос Мерлина, и Эггси застыл, — коли в задницу, он внутримышечный. Если морфий — мне любопытно, куда ты себе попадешь, не отойдя от предыдущей дозы, — и добавил: — Эггси, мы же говорили: морфий — опиоидный наркотик. Тебя качает от него.

Не рискнув пока встретиться взглядом с Мерлином, Эггси попытался завести себе руку за спину, но даже попытка повернуться вызвала вспышку боли в ребре и шипение сквозь зубы.

— Твою ж…

— Ясно.

Всё-таки встав с дивана, Мерлин подошёл к Эггси, отобрал у него шприц и, зайдя за спину, быстро сделал укол, так что Эггси это осознал, только когда Мерлин бросил в пакет с мусором использованный шприц.

— Ложись и жди, когда подействует.

— Как у тебя так вышло?!

— Опыт, Эггси. Надеюсь, здесь найдется лопата, чтобы это все закопать. Ни к чему оставлять следы.

— Но я даже не почувствовал!

— Значит, в следующий раз не будешь геройствовать и доверишься профессионалу. Тем более я не разрешал тебе вставать.

Эггси с виноватым видом вернулся к дивану и очень осторожно лег на него.

— Мерлин, а почему я не чувствую ногу? Ребро болит, а она нет.

— Дополнительное местное обезболивание. Оно еще действует, — ответил Мерлин, беря мобильный телефон и нажимая кнопку вызова. — Гарри? Ну что там, скоро вас ждать?.. Нет, ничего экстренного… Шесть часов мы подождем… Нет, насколько я проверял, они не вычислили, где мы… Да… Эггси? Эггси поправится недели через две-три… Нет, не издеваюсь. Сейчас он между морфием и кеторолаком, так что, скорее всего, тебя пошлёт… Нет… Нормально он держался, в обморок не падал, вначале операции вообще заснул… Нет, именно заснул, в отличие от… Ты же знаешь, что я ничего не забываю… Привет ему передать?.. А, ну сам — так сам.

Мерлин подошел к Эггси и приложил ему телефон к уху.

— Поговори с наставником.

— Гарри?

— Привет, Эггси, — послышался далекий бодрый голос. — Как чувствуешь себя?

— Да пошёл ты! — поморщился Эггси, и Мерлин победоносно хмыкнул. — У меня ребро болит.

— А этот лысый тип рядом с тобой, небось, довольно ухмыляется?

— Типа того, — подтвердил Эггси, взглянув на Мерлина.

— Понятно. Надо было сказать тебе раньше, что во всём, что касается медицины, ты можешь ему доверять.

— Да я уже в курсе, кто он.

— Вот как?.. — в голосе Гарри послышалось удивление. — Рад за вас. Тогда слушайся доктора, Эггси, и делай всё, что он скажет. Потому что когда он злится, рядом с ним лучше не болеть. Он очень злопамятный доктор.

— Жалуется на меня? — негромко уточнил у Эггси Мерлин, придерживая телефон.

— Ага, — Эггси кивнул.

— Ну а мы с Рокси будем очень вас ждать, — продолжил Гарри. — У нее для тебя какой-то подарок с Доминиканы… Хотя она показывает, что хочет открутить мне голову за то, что я проболтался… Нет, не открутить — отрезать… с помощью чего? Ножовки?.. А, все-таки бензопилы… — Эггси не выдержал и засмеялся, заодно ткнув кнопку громкой связи, давая и Мерлину послушать. — Рокси показывает примерный размер этой бензопилы, видимо, чтобы я испытал ужас… Не представляю, почему ее так возмутили мои слова о подарке тебе, ведь я не сказал, что в нем ты увидишь… О, теперь она отправила запрос на бензопилы в Гугл и демонстрирует мне результаты… Уточняет сроки доставки заказа… Обещают в течение двух часов, довольно быстро… Я очень надеюсь, Эггси, что лекарство уже начало действовать, так что смеяться тебе было не больно.

— Всё нормально, Гарри, — довольно улыбнулся Эггси.

— Рокси передаёт тебе большой привет. Она… А, не большой? А какой тогда?.. Очень большой, понятно… Теперь Рокси показывает примерный размер этого привета, он примерно с мой рост… И Мерлину тоже привет от неё… И благодарность за тебя… Знаешь, это хорошо, Эггси, что с тобой полетел именно Мерлин, потому что я бы ничем тебе не помог. Я бы отвез тебя в клинику, с тобой бы всё было в порядке, но миссию мы бы провалили.

— Да всё отлично, Гарри! — повторил Эггси. — Пусть уже кто-нибудь прилетит, мы вас ждём.

— Тогда до встречи в Лондоне, Эггси. И тебя, Мерлин — а я уверен, что ты подслушиваешь, — мы тоже ждем. Спокойной вам ночи.

— Спокойной ночи.

Мерлин отключил телефон и вернул его в карман висящих на стуле брюк. После этого встал на диван, перешагнул через ноги Эггси и лег у стены.

— Если перестанет действовать лекарство, не терпи, не пытайся встать и буди меня. Это понятно?

— Да, Мерлин, — подтвердил Эггси, у которого после разговора с Гарри стало гораздо легче на душе. От самого напоминания, что они не застряли одни на краю света, а успешно выполнили миссию, и скоро прилетит самолет, чтобы забрать домой. И что в Лондоне их ждут.

— Что могла мне привезти Рокси в подарок из Доминиканы? — не особо надеясь на ответ, уточнил он у Мерлина.

— Мамахуану, наверное, — пожав плечами, повернул к нему голову тот.

— Это что?

— Крепкий алкогольный напиток, который считается заменителем виагры или Испанской мушки.

— Иди ты! — ткнул его Эггси кулаком в бок и тут же отшатнулся, увидев, как поморщился Мерлин.

— Ну, спасибо, Эггси. Прямо по тому же месту, что и Конрад.

— Извини, я не… Из-за этого ты что-то себе вколол?

— Обезболивающее. Да, — глубоко вдохнув, Мерлин медленно выдохнул. — Буду надеяться, что это все же сильный ушиб, а не трещина. А если ты закончил с членовредительством, советую еще поспать.

— Мерлин, я не хотел, — упрямо возразил Эггси. — И я благодарен за то, что ты сделал, что возился со мной, как с…

— С кем?

— Как с Гарри, наверное… Как с другом… Не знаю. Но я, как и Гарри, рад, что в эту миссию со мной полетел ты.

— Я тронут.

— Да ну тебя! — насупился Эггси.

— Вот это уже лучше, — Мерлин несколько секунд изучал его профиль. — Не раскисай, Галахад. Тебя первый раз пырнули ножом, нормально, что ты перетрусил. Но потом ты заснул на операции, так что с хладнокровием и нервами у тебя порядок. Гарри будет долго тебе завидовать.

— Чему тут завидовать? — буркнул Эггси, оттаивая, однако, потихоньку.

— На комплименты напрашиваешься? Обойдёшься. Спи.

Мерлин отвернулся к стене.

Некоторое время Эггси изучал его спину, пока вновь не стали слипаться глаза. Он понимал, что оказался в долгу перед Мерлином, но даже не представлял, чем сможет его оплатить. Потому что сложно предложить разумную цену за терпение, за длинную беседу и успокаивающие слова, — всю эту возню с тем, кого надо бы считать равным, но на деле выходит, что вовсе нет.

«А ведь в этом есть смысл — доверять отбор новобранцев врачу», — сонно подумал Эггси, закрывая глаза.

За Столовой горой начал заниматься рассвет. Агентам Кингсмен оставалось пробыть в Кейптауне еще пять часов и сорок семь минут.


Конец

@темы: Джен, G-PG-13, Тур 1. Круг 2

---

2 тур. Северное кладбище, участок номер пять

[Автор 18 - КРВ]

Название: Северное кладбище, участок номер пять
Автор: Автор 18 - КРВ
Бета: Анонимный доброжелатель
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Жанр: псевдо-дарк, юмор
Герои/Пейринг: Эггзи, Мерлин, Рокси,

спойлер

Гарри и остальные агенты Kingsman
Аннотация: "Вот так, сперва закапываешь в землю врагов, а потом выкапываешь друзей"
Предупреждения: осквернение могилы считается предупреждением?
Комментарий автора:

спойлер

у православных Пасха, так что "Гарри Харт воскресе". А ещё день космонавтики, так что тут немного Стар Трек. Ну и название - отсылка к одной известной пародии, простите Хд

Рокси смогла поймать Эггзи только перед самым собранием: всю ночь они смотрели «Стар Трек», но на четвертом фильме она, вымотанная последней миссией, всё-таки уснула, а когда проснулась с финальными титрами, Эггзи уже нигде не было.
— Меня Мерлин вызвал, — хмуро отозвался Эггзи и с силой потер лицо.
Выглядел он откровенно фигово: так и не переоделся со вчерашнего вечера и стоял сейчас в растянутой футболке, запачканных чем-то джинсах, с вороньим гнездом на голове и с впечатляющими синяками под глазами. Впрочем, идущие мимо них агенты не обращали на это ровным счётом никакого внимания: за полгода все как-то привыкли, что вне миссий новоиспеченный Галахад предпочитает отнюдь не джентльменские костюмы.
— Что-то случилось?
— Случилось, — Эггзи закусил губу, но потом покачал головой. — Мерлин сейчас сам все расскажет. Пойдем, Рокс, у нас сегодня будет странный день.
В кабинете было на удивление многолюдно: на собрании лично присутствовали все агенты, кроме Борса и Гавейна. После того как все расселись, в кабинет стремительным шагом вошел Мерлин со своим неизменным планшетом.
— Ситуация складывается очень неприятная, — без вступления начал он и вывел на экран фотографию кладбища, где был похоронен Гарри, а затем фотографию могилы Гарри.
Рокси не смогла сдержать шокированного вскрика: надгробие стояло криво, а земля была перекопана.
— Не могу не согласиться с вами, агент Ланселот. Итак, нам необходимо удостовериться, что тело Гарри Харта на месте, и разобраться, что было нужно пока что неизвестным личностям. Из уважения к нашему товарищу, отправляются все свободные агенты, то есть вы. У вас есть час, чтобы одеться во что-то более подходящее для физической работы. Галахад, задержитесь.
— Мы что, будем выкапывать гроб сейчас? — не сдержал изумления Мордред.
— А вы бы предпочли сделать это в полночь? — ехидно уточнил Мерлин.
Рокси коротко сжала плечо Эггзи, чтобы подбодрить — тот сидел ни жив ни мертв от таких новостей — и тоже отправилась переодеваться.
Через два с половиной часа джентльмены, которые для «физической работы» выбрали брюки свободного покроя и рубашки, Рокси в джинсах и толстовке и так и не переодевшиеся Мерлин с Эггзи стояли перед могилой Гарри. Эггзи всхлипнул и спрятал лицо в ладонях.
— Галахад. Эггзи, — голос Мерлина смягчился, — я понимаю, что вы чувствуете, но будьте добры держать себя в руках, — дождавшись кивка, он продолжил. — Берите лопаты и приступайте. Надеюсь, объяснять, как ими пользоваться, не нужно.
Под лениво-возмущенное бормотание («Вот так, сперва закапываешь в землю врагов, а потом выкапываешь друзей», «И нахрена я с Гавейном поменялся миссиями?», «Вот так сам откинешься, а тебя потом откапывать будут. Пусть уж лучше кремируют») агенты принялись за работу.
— Сперва Спока с почетом выкинули в космос, а потом отправились его искать, ага, — раздраженно прошептал Эггзи, и Рокси не смогла сдержать смешок, несмотря на всю странность ситуации.
— Это не то кино, Галахад, — отозвался каким-то образом услышавший это Мерлин.
— А какое? — уже громче спросил Эггзи. — Может, я сейчас поцелую Гарри, и он очнётся?
— Галахад!
— Что Галахад? Мерлин, там осталась ещё одна лопата, не хотите к нам? — остальные агенты пытались не смеяться, ибо не пристало джентльменам так себя вести на могиле друга. Даже с учетом того, что они эту могилу сейчас оскверняли.
— Спасибо, воздержусь.
Ещё через полчаса гроб наконец-то оказался на поверхности, и все замерли в неуютной и немного жуткой тишине.
— Кто откроет? — наконец спросил Мордред, и это словно заставило Мерлина очнуться и подойти к гробу.
Рокси бросила взгляд на Эггзи — тот стоял неподвижно, сжав губы в тонкую линию, и не отрывал взгляда от лакированной крышки — и взяла его за руку.
Мерлин открыл крышку гроба, и все тут же отступили на шаг, шокировано раскрыв рты: внутри, на алом бархате лежал абсолютно невредимый и нетронутый временем и тленом труп Гарри Харта. На нем был ничуть не износившийся и не истлевший костюм, на виске красовался тонкий шрам, да и цвет лица был вполне... здоровым. Труп Гарри Харта открыл глаза, сел и недовольно поинтересовался:
— Ну и чего так долго?
Самым слабонервным оказался Мордред, который пробормотал что-то похожее на «А вот и вторая часть Марлезонского балета» и потерял сознание. Кто-то вскрикнул, кто-то вскинул пистолет и приготовился защищаться от восстания зомби. Рокси ещё сильнее вцепилась в ладонь Эггзи и почувствовала, как тот трясется от еле сдерживаемых рыданий. Рокси даже представить не могла, какой это для него шок, так что повернулась, чтобы успокоить друга, но тут же замерла. Эггзи дрожал отнюдь не от слез — его лицо было перекошено от попыток не засмеяться в голос.
— Чёртов ты ублюдок, — Рокси не знала, откуда в ней столько спокойствия. — То есть тебе смешно?
— Да, то есть, нет, то есть... Рокси, леди не должны так выражаться, — всё ещё смеющийся Эггзи попытался осуществить стратегическое отступление.
— Не должны? А джентльмены так поступать должны? Ты всё знал, сволочь!
— Рокси, клянусь, я был против! Но ты бы видела своё лицо, это прост-АЙ! Больно же!
Эггзи всё-таки спрятался за спину Мерлина и потер ноющий затылок.
— Это правда, молодой человек был против. Он только предложил установить тут камеры, чтобы потом пересматривать выражения ваших лиц, — усмехнулся Мерлин.
— И вы меня послали, — буркнул Эггзи, не покидая «укрытия».
— Ну, может, и не совсем послали, — загадочно протянул Гарри, вылезая из порядком ему поднадоевшего гроба.
— Галахад, твою мать, — наконец обрел дар речи Персиваль.
— Я же сказал, что был против, что сразу Галахад! — возмущенно высунулся из-за спины Мерлина Эггзи.
— Я не про тебя, мальчик, я вот про этого засранца, — пугающе ласково произнес Персиваль.
— А он не Галахад. Позвольте представить, перед вами наш новый Артур. Прошу любить и жаловать, — под конец Мерлин всё-таки усмехнулся.
— Да бросьте, джентльмены. Неужели у вас совсем нет чувства юмора? Эти полгода были такими напряженными, нам всем нужно было развеяться.
Что-то в глазах остальных агентов подсказывало Эггзи, что у Гарри есть все шансы вернуться в деревянный ящик уже навсегда. А что-то в глазах одной отдельно взятой Рокси говорило ему о том, что прощение он заслужит очень не скоро.

@темы: Джен, G-PG-13, Тур 1. Круг 2

---

2 тур. Похищение по-английски

[Автор 6 - КРВ]

Название: Похищение по-английски
Автор: Автор 6 - КРВ
Бета: анонимный доброжелатель
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор
Герои/Пейринг: Рокси, Эггзи, Мерлин, ОМП
Аннотация: Первая самостоятельная миссия Рокси и Эггзи. Ситуация выходит из под контроля
Предупреждения: нецензурная лексика, неграфичное расчленение трупа
Комментарий автора: задумывалась криминальная комедия, но юмора я не дотянула

Все пошло не так. Абсолютно и целиком задание не заладилось, и вылилось в катастрофу.

- Мы в жопе, Рокс, - констатировал Эггзи, проверяя пульс мистера Страуфмана, их объекта. – Он откинулся. Мы облажались.

Их первая полностью самостоятельная операция: сами планировали, сами читали досье, сами считали риски. И так облажались.

- Твою ж мать! – Рокси не сразу заметила, что стоит, закусив большой палец, как делала в детстве, когда была мелкой, не способной ни на что пигалицей с двумя жидкими хвостиками за ушами.

Много же изменилось за двадцать лет, если на первой полностью автономной миссии эта привычка вернулась. Рокси со злости вцепилась в палец, и тут же отдернула руку.

- Да *банный в рот!

- Ого! – Эггзи от удивления выпустил руку объекта, мясистая, распухшая как у утопленника ладонь шмякнулась на ковер. – В учебке ты так не ругалась.

- В учебке мы так не лажали, - Рокси не успела прикусить язык, и хотя не заорала, Эггзи весь съежился, стал похожим на выброшенного под дождь щенка. И это было совсем не честно. – Прости.

- Да ладно, - он независимо пожал плечами, но смотрел так же побито. – Что делать будем?

- Нельзя прерывать операцию! – Рокси кинула быстрый взгляд на окно. – Надо его уводить.

- Уносить, ты имела ввиду? – Эггзи поднялся, обойдя труп, приблизился к Рокси. – Мы его не поднимем. И не унесем целиком.

- Ты предлагаешь резать?

- Кусков на восемь, не меньше, - Эггзи захлопнул рот и посмотрел на Рокси так, будто ждал, что его пошлют.

Но Рокси только еще раз окинула взглядом объект, потом окно и, посмотрев на Эггзи, кивнула.

- Работаем.


Миссия обещала быть плевой. «Достаточно примитивной, чтобы ее можно было доверить двум только выпавшим из гнезда птенцам», - как выразился Мерлин на первом и единственном инструктаже по делу. Он передал Эггзи и Рокси информацию, отобрал очки, потому что «банальное похищение можно провернуть и без дорогостоящих гаджетов», и ушел, не пожелав удачи.

А удача бы им пригодилась. И осторожность, напополам с предчувствием катастрофы.

Но предчувствия не было. И для Рокси стало полным сюрпризом, когда метрдотель представил ее жирному, потному борову, лишь отдаленно похожему на фото из личного дела.

- Мистер Страуфман, позвольте представить Вам Элианну! – голос метрдотеля сочился медом. Как и объект с охраной, он был уверен, что представляет высокому гостю пустоголовую шлюху. А Рокси держала лицо, стараясь не паниковать.

«Последние наблюдения зафиксировали некоторую прибавку в весе объекта», - кто же знал, что эту строчку отчета нужно было читать, как пиздец разжирел.

Они с Эггзи должны были знать, но прошляпили. И Рокси точно знала, что это аукнется.

Она не сомневалась в этом, когда боров слюнявил ей шею в лифте, когда щипал за задницу перед дверью номера, пока охрана проверяла все помещения. И точно, кристально ясно Рокси знала, что влипла, когда дверь за охранниками закрылась, а за окном спальни мелькнула тень – Эггзи.

Он должен был подстраховывать, влезть в номер и помочь усмирить объект, если тот вздумает дурить. И черт возьми, наблюдая за мистером Страуфманом, Рокси была рада страховке, как никогда раньше.

- Итак, милая, – объект важно причмокнул, указал на кровать, – располагайся. А я налью себе коньячка.

Страуфман прилип к бару и напевал себе что-то под нос, пока выбирал, а потом наливал себе выпить. Эггзи был за окном, балансировал на узком карнизе, и оставаться там дольше не мог. И Рокси не придумала ничего лучше, чем отвлечь борова на себя.

- Милый, - позвала она самым сладким и нежным голосом, на который была способна, и когда Страуфман повернул голову, расстегнула вычурную застежку на плече. Платье легкой волной скользнуло ей под ноги, объект не заметил Эггзи.

Но что-то пошло не так.

Поворачиваясь, Страуфман успел глотнуть коньяка. Оценив неглиже Рокси, он застыл со стаканом у рта. Глаза его выпучились, и без того красная морда побагровела. Объект вдруг захрипел, схватился за грудь и рухнул.
Эггзи пытался нащупать пульс и прослушать сердце. Но им с Рокси не повезло – Страуфман помер.


- Его отравили? – взяв себя в руки, Рокси вспомнила, что раздета, и пока Эггзи беззастенчиво рассматривал ее, натягивала и закрепляла платье.

- Не, коньяк в норме, его хлебала охрана. Я думаю, у него сердце не выдержало такой красоты.

- Да иди ты, - Рокси беззлобно пнула напарника носком туфли. - Нам понадобятся ножи для разделки мяса, пила и много упаковочной пленки.

- Внизу ресторан. Загляну в кладовую, - Эггзи кивнул, наконец, переставая дурачиться, и вывалился в окно.


В полночь Эггзи вернулся. Пилу он достать не смог, но остальное принес. Пленки хватило бы на мясную лавку. Ей застелили часть гигантской кровати, укрыли бар, телик, и в несколько слоев устелили пол.

Сложнее всего было подстелить пленку под Страуфмана. Эггзи вспотел, пока поднимал его руки-ноги, давая Рокси подсунуть пленку. Пытаясь перекатить объект, они несколько раз упали, и если бы не хорошая звукоизоляция, на этаж бы сбежалась охрана со всего здания.

- Да сколько ж он жрал! – не выдержал Эггзи, пытаясь усадить Страуфмана. – Зуб даю, Рокс, он не трахал шлюх, который ему тут подгоняли, а хавал! Не появись я вовремя - и тебя бы умял.

- Подавился бы, - процедила Рокси. – Готово, клади его.

- Наконец-то!

Эггзи отпустил Страуфмана и принялся утирать пот рукавом. Если бы не пленка, он наследил бы порядочно. И Рокси отлично знала, что наследила бы с ним наравне.

- Теперь разделываем его, - она взяла кухонный тесак, взвесила его по руке и примерилась, куда бить. – Сначала режем одежду, потом тушу. Кости мы не распилим, надо рубить по суставам. Ты чего?

Рокси подняла глаза на обалдевшего Эггзи. Рожа у него вытянулась и была бы забавной, не виси на соплях исход миссии.

- Да я так. Не знал, что в частных школах учат разделывать трупы.

- Трупы нет. А вот курицу на уроках домоводства мы потрошили, - Рокси еще раз примерилась тесаком к трупу и неуверенно улыбнулась Эггзи. – Ну что, приступаем?

- Ага.


Эггзи только и успел замахнуться, как от трупа раздался звук – простенькая и жизнерадостная мелодия из «Короля льва».

- Его телефон! – Рокси бросила нож и начала обшаривать карманы объекта. – Два часа прошло! Это охрана!

- Вот же дерьмо! – Эггзи принялся помогать. Он тоже помнил про один нехороший сдвиг Страуфмана: он требовал, чтобы охрана звонила ему каждые два часа, и чем бы не занимался - спал, трахался, жрал - всегда отвечал. – Нашел!

Эггзи поднял вверх телефон, но радость на его лице стерлась быстрее, чем он договорил.

- Как, *лядь, труп им ответит?!

- Ответь за него!

- А голос?! – вслед за Рокси Эггзи перешел на громкий шепот. – А по*уй, Рокс, начинай стонать!

- Что?!

- Начинай! – Эгзи выпучил глаза так, будто хотел еще что-то сказать, но вместо этого нажал на прием звонка. – Дхааа!

Тихо, на выдохе начал он, свободной рукой хлопая по грудине трупа, и Рокси сообразила, подалась к телефону и застонала в него.

- Босс? – К счастью, связь была не ахти из-за глушилок в президентском люксе этажом выше. – Все в норме?

- Да! – Эггзи захрипел под особенно вдохновенные завывания Рокси, и задышал тяжело, будто пытался не сбиться с ритма.

- Понял, отбой, - и телефон умолк.


Разделывать Страуфмана оказалось именно так тяжело, как Рокси и думала. Она налегла на нож всем своим весом, обругала его родословную до короля Георга, а сустав не поддался. Эггзи повезло больше, он сразу попал удачно и заканчивал паковать левую руку борова в пленку.

- В тебе погиб отличный маньяк, - мрачно заметила Рокси, пытаясь вытащить нож.

- Это мне говорит девчонка с застрявшим в трупаке тесаком? – Эггзи выразительно поднял брови. – Давай я, отойди.

- Справлюсь, - Рокси еще раз дернула нож и, то ли от ее бешенства, то ли благодаря удаче, он наконец поддался.

Под лезвием влажно хлюпнуло, на пленку вытекло еще крови. Рокси уже перемазалась в ней до ушей, подол платья отяжелел и прилип к коленкам, но она упорно гнала мысли о ванне – горячей и ароматной, с душистой пеной, маслами и обязательно расслабляющей музыкой – самой нужной и замечательной на всем свете ванне.

Новый удар получился удачнее, нож вошел в сочленение костей. Рокси нажала сильнее, под ее рукой хрустнуло, и сустав поддался.

- Есть! – удержать радостный возглас не получилось. Рокси дорезала мясо и торжествующе посмотрела на Эггзи. – У меня получилось!

- Рокс, ты меня до усрачки пугаешь, - Эггзи заулыбался в ответ.

- Почему это? – по ощущениям рука Страуфмана весила как половина взрослого мужика, но Рокси оттащила ее в сторону и принялась быстро заворачивать в длинный обрез пленки.

- Ты мне всегда казалась такой правильной, - Эггзи удобнее развернул ногу Страуфмана, примерился для удара. – Ну, знаешь, белые бантики, аттестат на отлично, школа балета.

- Почему именно балета? – Рокси сдула со лба прядь волос. Пучок, в который она пыталась собрать волосы, опять растрепался. – Не плавание, не верховая езда?

- Все дочки лордов занимаются балетом, - Эггзи коротко замахнулся, выдохнул и нанес удар.

- Я набивала чучела.

- Гонишь!

- Нет, - Рокси пожала плечами. – Дядя без ума от охоты. Лет с шести начал меня учить. А набивать чучела из трофеев – это традиция.


Следующий звонок застал их за упаковкой кишков объекта. Запах стоял отвратительный, развороченное необъятное брюхо напоминало о фильмах ужасов, а Рокси с Эггзи так пиздецки затрахались, что даже изображать ничего особенно не пришлось.

- Думаешь, они что-то заподозрили?

- Да само-собой. Ты поверишь, что этот жирный свин может жарить кого-то часа три подряд?

- Элианна – горячая штучка! – напомнила Рокси, не отвлекаясь от проверки узлов. Получившийся куль с кишками показался ей достаточно крепким.

- Ага, убийственно горяча! – Эггзи запихнул телефон объекта себе в карман и не выдержал, начал ржать.

Рокси прыснула следом.


- Вот и закончили! – Эггзи дотащил последний кулек до окна и выпрямился. Рокси кивнула, но еще раз осмотрелась.
Крови или следов нигде не было. Пленку они смотали, ножи тоже забрали.

- Запах, - поморщилась она, не скрывая досады.

- Подорвем дымовую гранату, - Эггзи осмотрел улицу за окном. – Мусоровоз на подходе. Быстро сбрасываем объект и прыгаем сами.

- Принято, Мордред.


Через сутки супруга мистера Страуфмана заявила о похищении. Ее обращение на повторе крутили по центральным каналам. Но Рокси, Эггзи и куски трупа успели покинуть Австрию на борту частного самолета.

Уже на базе агенты стояли на вытяжку перед строгим, как всегда собранным и ехидным Мерлином. И Рокси была уверена, что не она одна чувствовала себя нашкодившей малолеткой. Только Эггзи не подавал вида.

- Вынужден признать, что вы справились. И допускаетесь до ведения самостоятельных миссий. Мои поздравления, - ровным голосом сообщил Мерлин.

Понять что-то по его лицу было невыполнимой задачей. Но Рокси выдохнула. Эггзи рядом с ней тоже расслабился. А Мерлин, оглядев их, продолжил:

- Но ввиду ваших особых навыков, рекомендую читать внимательно, или брать на задания тесаки и лопаты.

@темы: Джен, G-PG-13, Тур 1. Круг 2

---

2 тур. La Gazelle

[Автор 25 - КРВ]

Название: La Gazelle
Автор: Автор 25 - КРВ
Бета: Анонимный доброжелатель
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: гет
Рейтинг: PG-13
Жанр: ангст, драма
Герои/Пейринг: Валентайн/Аннет (Газель)
Аннотация: не все сказки хорошо кончаются.
Предупреждения: смерти обоих главных персонажей.
Комментарий автора: после написания этой работы считаю, что могу заангстить что угодно. Какими бы несовместимыми не казались заданные понятия. Спасибо Кингсману за это!

По статистике, ежегодно в Америке около 600 детей становятся жертвами газонокосилок. Например, во Флориде одной двухлетней девочке папа случайно отрезал обе ноги до лодыжек.

Аннет, конечно, не так повезло — у той девочки отец хотя бы раскаивался в случившемся. В её случае всё было гораздо хуже — отец методично отрубал ей ноги лопатой, где-то на десять сантиметров выше щиколотки. Она не могла позвать на помощь — рот был завязан, не могла попробовать дать отпор — руки стягивала рыболовная леска, разрезая запястья чуть ли не до кости, а ноги, чтобы Аннет не могла дёрнуть ими, держала мать, такая же сумасшедшая, как и отец.

Ей было семнадцать, она занималась в балетной труппе и поздно вернулась домой. Чтобы она не боялась идти одна, её провожал мальчик из труппы, Джереми. Он мило улыбался и держал её за руку так аккуратно, будто она была сокровищем. И на какой-то миг Аннет действительно ощущала себя им. А потом она вернулась домой. На пороге её уже ждали и скрутили тут же. Она не успела даже пискнуть.

Её родители всегда были психически больными людьми, но в клинику их забрали уже после того, как Аннет, истекая кровью, приползла к соседям и прохрипела: «Помогите». Она не видела, как это было, да не очень-то и хотелось. Всё равно она ненавидела этих уродов.

Жизнь без ног стала пыткой. Училась Аннет хорошо, но любимой профессии не было, а единственной её мечтой была роль Принцессы-Лебедя в балете «Лебединое озеро». Раньше она могла часами танцевать любимые партии, а теперь, глядя в зеркало на себя, сидящую в инвалидной кресле, Аннет задыхалась от ненависти и презрения к собственному отражению. Это казалось концом.

Но однажды в полночь, как в банальных детских сказках, к Аннет спустился ангел. Он смешно шепелявил, зато появился в комнате, зайдя через балконную дверь, как шпион, и обещал ей, что у неё вновь будет возможность танцевать. «Дорога в балет для девушки-инвалида закрыта навсегда», — смеялась Аннет в лицо человеку, назвавшемуся Валентайном, и пыталась возненавидеть и его, обольстительно глядящего ей прямо в душу глазами цвета горького шоколада. «Для меня нет нисего невозмозного», — невозмутимо отвечал Валентайн, кладя ей руку на колено, и не отводил взгляда.

Он украл её из приюта. Как потом оказалось, он давно планировал это, и в ту полночь он уже знал, что Аннет пойдёт с ним. Он чувствовал это, чувствовал её неизлечимое желание снова ходить. Он отвёз её в частную клинику, где ей поставили изящные протезы из металла с названием, которое тут же выветрилось из её памяти.

Сверкающие серебром, такие непохожие на ноги, выставляющие напоказ её несовершенство и превращающие его в достоинство протезы были великолепны во всём, начиная от ходьбы и заканчивая балетом. Конечно, на цыпочки она больше не могла становиться, зато овладела искусством, которому её учили люди Валентайна. Искусством убивать, танцуя. Аннет научилась быстроте и гибкости, двигалась молниеносно и грациозно, обставляя одного тренера за другим.

Всё это время Валентайн не показывался ей на глаза, наблюдая издалека за тем, какие успехи делает его юная воспитанница. И, когда он посчитал её готовой, он дал ей первое задание — сравнительно простое, но кровавое. Аннет справилась с ним предсказуемо идеально. Окрылённая победой, она исполнила несколько движений из партии Принцессы-Лебеди прямо перед домом Валентайна, куда её привели по окончанию миссии. А он вышел на крыльцо и, улыбаясь, произнёс слова, выжегшие на её коже клеймо с его именем:

— С днём роздения, Газель.

Он подарил ей новое имя, новую жизнь и бесконечную власть над жизнями других. Он был Пигмалионом, который создал из осколков несчастной сломленной девочки Аннет сильную и прекрасную девушку Газель. Эта мысль, этот поступок осели у неё на губах сладостью долгожданного счастья, которого она уже не чаяла ощутить когда-либо, и первым же её порывом стало броситься на шею своему творцу — о, ей доставляло удовольствие чувство собственной уникальности, будто она была произведением искусства, достойным музея, — и в порыве безумного обожания поцеловать его.

Полночь пробила её насквозь грузными ударами старинных часов и пиком первого в её жизни сексуального удовольствия. Аннет не могла представить, что такой, как она, можно так поклоняться, и совершенно утонула в любви к Валентайну, лёжа в его объятиях и впервые не думая ни о чём...

... зато она подумала обо всём этом, когда увидела стремительно расползающееся по коже отвратительное зелёное пятно. Ей не хотелось ненавидеть этого мальчика — он смотрел на неё так, как будто она убила его любимого человека. И у неё не было сомнений в том, что именно так всё и было. Вот только было больно от того, что в её сказке не было счастливого конца. Была лопата в руках злых родителей, была чудесная полночь побега из дома инвалидов, был ослепительно смертоносный балет, хотя последнюю партию она станцевала недостаточно хорошо, чтоб выжить в финальной сцене. Что ж, Принцесса-Лебедь должна умереть. Это её судьба.

Впервые со дня установки протезов Аннет почувствовала, что её не держат ноги, и упала на усыпанный сверкающими осколками пол. Яд заставлял её тело биться в агонии, но разум её был ещё жив. Валентайн позвал её пару раз, и ей безумно хотелось откликнуться, сказать, что она его любит, но горло сдавило и в лёгких уже кончался воздух, а вдохнуть было слишком больно.

Последним, что она услышала перед тем, как закончилась её трагичная сказка, был полный бесконечного отчаяния крик, зов её по имени, данному от восхищения и из-за любви. Имени-ласке, имени-подарку. Имени, с которым она жила ради человека, которого любила.

— Газель!..

@темы: Гет, G-PG-13, Тур 1. Круг 2

---

2 тур. Чёрная балерина

[Автор 5 - КРВ]

Название: Чёрная балерина
Автор: Автор 5 - КРВ
Бета: анонимный доброжелатель
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор
Герои/Пейринг: Мерлин, Эггзи, Рокси, Чарли и другие курсанты, Нимуэ
Аннотация: Мерлин случайно узнал, чем его подопечные занимаются в свободное от обучения время.


Часы Мерлина показывали, что полночь непозволительно близко, и он уже час как должен был быть дома, но в комнате курсантов происходило нечто странное, и оно требовало его, Мерлина, пристального внимания. Там никто и не думал спать: курсанты, эти относительно взрослые молодые люди двадцати лет от роду, сидели на своих кроватях, накрывшись одеялами с головой.

Практический интерес Мерлина здесь вызывали две вещи: во-первых, куда исчез Энтони (Мерлин видел в комнате только четверых курсантов из пяти), а во-вторых, по какому поводу был маскарад вопреки строгому распорядку дня.

На одной из кроватей лежал мобильник с включённой на полную мощность подсветкой, из-за которой лицо Эггзи (разумеется, кто ещё мог быть заводилой?) приобретало призрачные, жутковатые черты. Он, то переходя на свистящий, таинственный шёпот, то вдруг завывая по-волчьи, рассказывал... страшилки?

За время своей работы в Кингсман Мерлин видел всякое, но страшилки — это было что-то новенькое.

— Да ну, это тупо, Анвин! — раздался из-под одеяла презрительный голос Чарли. — Мстящий лепрекон! Ты бы ещё Бугимена приплёл!

— Чем тебе Питч не угодил? — возмутилась Роксана. — Вполне симпатичный персонаж, хоть и на стороне «плохих».

— Если вам не нравится, — насупился Эггзи, отодвигая от себя телефон и скрываясь в темноте, — сами рассказывайте, а я послушаю.

— И не подумаю, хватит с меня этой детской чепухи. Договорились же — по одной истории, а ты уже дважды выступал. Пусть теперь сэр Рокс нас чем-нибудь порадует, её черёд. — С ехидной улыбкой Чарли сделал Роксане приглашающий жест, мол, пожалуйте на сцену, но та вдруг замялась:

— Вообще-то я думала уступить свою очередь Эггзи, раз уж ему есть ещё что рассказать.

Эггзи уставился на неё с ужасом и недоверием во взгляде:

— Да ладно, Рокс, бро, ты чё, вообще ни одной страшилки не знаешь?

— Спасибо, бро! Мог бы и смолчать, тоже мне, друг. Персиваль всегда считал эти истории бессмысленными и не приносящими никакой пользы, так что да, господа с активным детством, смейтесь, я не знаю ни одной страшилки.

— Ну почему мы должны смеяться? — наконец подал голос Дерек, до этого момента предпочитавший не вступать в «дружескую беседу». — Из всех нас активное детство было только у одного человека...

— И он до сих пор из этого состояния не выпал.

— Не кичись своим происхождением, мальчик, — вполголоса сказал Мерлин, в последний момент решив всё-таки пока подождать и не вмешиваться. Происходившее в комнате курсантов обещало быть весьма познавательным. — Оно решает далеко не всё.

— Ну, ок, ок, мистер Золотое детство, я умолкаю, чтобы насладиться твоими изысканными и наикультурнейшими речами, — между тем, умело отбрил Эггзи и обвёл всех наигранно кровожадным взглядом, — только если ты, Чарли, вдруг проснёшься среди ночи от того, что у твоего горла с лопатой будет стоять Чёрная балерина, то сорри, тебе конец. И не говори потом, что я тебя не предупреждал.

Пару секунд, наверное, все молчали, а потом Чарли и Дерек почти синхронно грохнули заливистым... ну да, ржачем. Роксана, во многих спорах обычно занимавшая позицию Эггзи, изо всех сил пыталась подавить смех, а Мерлин нахмурился тому, как по-детски наивно и глуповато прозвучал этот вызов, чистое бахвальство со стороны Эггзи. Задумка слишком привлекала внимание своей глупостью, что делало ошибку Эггзи вдвойне существенней, но Мерлин наблюдал за ним весьма благосклонно, ожидая, а как же он теперь выкрутится.

— Хорош ржать, — повысил голос Эггзи, надеясь перекричать остальных, — задрали уже, народ!

Однако ни окрики, ни угрозы не помогали: Чарли не по-джентельменски хрюкал от смеха, держась за живот и тыкая в соперника пальцем, и напрасно Роксана пыталась утихомирить их с Дереком. Мерлин уже думал вмешаться, прекратить истерию и разогнать это, по недоразумению, будущее Кингсман, по койкам, а заодно выяснить, где находится Энтони, когда отсмеявшийся Чарли заявил:

— С лопатой? Чёрная балерина? У тебя не только с манерами проблемы, но и с воображением.

— Смею напомнить, — у Роксаны, похоже, лопнуло терпение, потому что протянула она эти слова подозрительно тихо и с самой что ни на есть невинной улыбкой, — что именно Эггзи с его никудышным воображением уже трижды спасал наши задницы от почти неминуемой гибели. Особенно, когда кто-то дико перепугался во время парашютирования.

Насколько Мерлин помнил, во время парашютирования поначалу больше всех нервничала сама Роксана, но эта небольшая ложь не портила впечатления от её поступка. И, похоже, что помимо уже упомянутого момента Роксана знала о Чарли ещё кое-что любопытное, раз смогла так быстро его заткнуть. Не забыть бы потом аккуратно вытянуть из неё эту информацию.

— И если кто забыл, Тони просил не портить никому настроение. Так что либо мы сейчас закрываем эту тему и продолжаем неплохо коротать время, либо ждём каждый по отдельности, но надувшись.

— Молодец, девочка, — усмехнулся Мерлин.

Племянницу Персиваля определённо ждало блестящее будущее если не агента Кингсман, то управленца высокого уровня — уж точно. Как ловко он развела парней: словами предлагала выбор, но тоном своего голоса дала понять, что уже приняла за всех окончательное решение.

— Спасибо, Чарли, Дерек, — премило улыбнулась Роксана, когда возражений не последовало. — Эггзи, мы готовы выслушать твою историю.

— Спасибо, Рокс, только теперь я не испытываю ни малейшего желания о чём-либо говорить.

— Эггзи, не будь большим ребёнком, чем ты есть. Мы все внимание.

Мерлин нетерпеливо побарабанил пальцами по столу. Эггзи сам себе очень высоко задрал планку, и как он, интересно, собирался выйти из положения?

— Ладно, только учтите, в этот раз я расскажу о том, что случилось на самом деле. Ну, вроде бы, мне так сказали, — пояснил он, оправдываясь, в ответ на недоверчивый взгляд Роксаны. Мерлин, услышав такое заявление, тоже скептически посмотрел в монитор. — Короче, где-то лет сто назад в Лондоне, в доме типа как этот жил один богатый дедок по имени Буч.

— Буч! У меня так собаку зовут, — оскалился Чарли.

— Денег у него было дохе... завались, в общем, чё хотел, то и творил за своё бабло. Ну там, машины коллекционировал, вазочки всякие, картины — я не знаю, что там у вас в почёте. Но самое главное, что Буч был большущим фанатом балета, ни одного сеанса...

— Эггзи, в балете это называется «постановка», — терпеливо поправила его Рокси.

— Пофиг, вы же всё равно поняли, — отмахнулся тот, явно входя во вкус, и вдохновенно продолжил: — В общем, если где что ставили, там всегда был Буч. Много кого спонсировал, покупал и всё такое, но он всё пускал слюни по одной балерине, а она его динамила. Русская была, Вар... Ва...

Наблюдая за попытками Эггзи справиться с именем на незнакомом для него языке, Мерлин весело хмыкнул. А ведь парень даже и не подозревает, сколько языков ему придётся учить, если он станет Ланселотом.

— Ну и ладно, обойдёмся без имени. Так вот, однажды Бучу надоело, что его всё динамили, и он заказал танец...

— Постановку.

— Хрен с ней, постановку, прямо у себя в доме и позвал к себе весь свет. Ну а сам думал по-тихому балерину ту оприходовать — упёр, скотина старая, её пуанты перед самым началом и к себе в кабинет позвал, типа, я помогу найти и блаблабла.

— Если это действительно страшилка, то мне что-то до сих пор не страшно, — скучающе заметил Чарли.

Мерлин, несмотря на то, что и ему завязка показалась несколько затянутой, мысленно велел этому болтуну заткнуться уже. Отпускать едкие комментарии было его привилегией, а не Чарли и не Дерека. Однако пусть Эггзи действительно не хватало воображения и немного — ораторских качеств, настойчивости у него было хоть отбавляй: пропуская мимо ушей подначки своего вечного оппонента, он продолжал взахлёб рассказывать, даже порой глотая окончания слов.

— Короче, балерина допёрла, чем дело пахнет, ну и ломанулась бежать, прямо как была, в таком чёрном лебедином платье. Буч — за ней: перепугался, что она его при всех сдаст. Догнал он её в саду — а там у него садовник как раз днём клумбам марафет наводил и лопату бросил — схватил лопату и... — Эггзи сделал паузу и вдруг, состроив страшную гримасу, с жаром выдохнул: — И зарубил её этой лопатой!

Он замолчал, ожидая реакции слушателей, но те молчали, и Мерлин понимал почему. Более нестрашной и несмешной страшилки он в своей жизни не слышал.

— Вау. Это жу-утко интересно, Анвин. Я пока придремлю, толкните меня, когда Тони вернётся.

— Правда, Эггзи, эта твоя история — не самая... ммм, впечатляющая, — осторожно заметила Роксана.

— Похоже на дешёвый детективчик.

— Народ, слушайте, — возмущённо вскинулся Эггзи, — я же не ною, когда вы творите чё-нибудь под влиянием своих аристократических тараканов? Не ною, так что харе канючить, дайте дорассказать, вы же ещё главного не услышали. Ну, в общем, укокошив балерину, Буч закопал её в углу сада и помчался обратно, а там-то уже всё завертелось: пропажу начали искать, приехали копы, всех допросили, но Буч отмазался. Потом-то он вспомнил, что пуанты остались у него, и так перепугался, что спалил их в камине. Ну и думал, что всё закончилось: бабу, конечно, было жаль, сколько времени и деньжищ Буч профукал, её обхаживая, но спокойствие важней, — Эггзи важно покивал самому себе и понизил голос. — Только не тут-то было.

— Что, балерина не умерла? Она вылезла из могилы и отправилась мстить?

— Чарли, — ещё более угрожающе, чем прежде, протянула Роксана. — Заканчивай уже смотреть эти дебильные американские боевики на своём айпаде по ночам, достал.

— Ах ты ж маленький сучонок, — не выдержал Мерлин, стукнув кулаком по столу. Он и прежде подозревал, что у кого-то из курсантов появился смартфон или планшет — все их гаджеты изъяли в первый же день обучения — но до этого момента не имел никаких доказательств. Всё, Чарли только что обеспечил себе и остальным курсантам тридцатикилометровый марш-бросок с полным зимним обмундированием.

— «Убить Билла» — не дебильный боевик, — обиделся Эггзи, выходя из своей роли таинственного рассказчика. — Ну, трешовый кое-где, зато как круто она их всех там мочит!

— А ты вообще-то ещё не договорил же, да? Вот и не отвлекайся.

— Командирша, блин, — буркнул Эггзи и тут же мило улыбнулся Роксане, делая вид, что ничего не говорил. — Нет, из могилы она не вылезла. Сначала слугам стало казаться, что ночами по особняку кто-то бродит: слышались шаги, скрипели двери, стулья двигались, а потом к шагам начал примешиваться... — он выдержал паузу, — скрежет металла, словно по полу волочили какую-то железяку. А ночью в гостиной кто-то крутил фуэте, держа в руках... садовую лопату! Слуги прозвали этого призрака Чёрной балериной, — свистящим шёпотом продолжал Эггзи, незаметно приглушая подсветку на телефоне, отчего комната медленно, но верно погружалась во мрак. — Она бродила по поместью в чёрной пачке, никогда не расставаясь с лопатой, и по ночам выла: «Пуанты! Верни мои пуанты!». Но Буч всё не верил, пока однажды утром одну из служанок не нашли мёртвой: шея у неё была перерублена лопатой, а рядом... лежали клочки чёрной ткани и перья, прямо как с платья пропавшей балерины!

Внимательно слушавший его Мерлин с удовлетворением отметил, что к концу рассказа Эггзи удалось создать необходимую для хорошей страшилки атмосферу: тоном, голосом, вытаращенными в притворном испуге глазами он всё-таки сделал так, что мурашки готовы были побежать по спине при первом же подозрительном звуке. Кое-где Мерлин бы поправил его историю, но вообще от абсурдных заворотов сюжета, которые выбрасывал Эггзи, было невозможно не улыбаться. И к тому же, какая находка, какой ход — заставить собеседника считать тебя полным идиотом. Глупо, но... эффективно, надо же.

— Буч понял, что Чёрная балерина пришла за ним, и бежал, но где бы он ни появился, на следующую ночь слышали шаги, скрежет волочимой по полу лопаты и заунывный вой «Пуанты!». Уже почти чокнувшись, Буч сдался копам, но через пару ночей его... зарубили лопатой в собственной камере!

Эггзи закончил свою речь с ударной дозой пафоса, с силой стукнув себя кулаком по колену для большего эффекта, и торжественно оглядел остальных.

— Бред, — резюмировал Чарли, прежде чем остальные подобрали слова. — Большего бреда я в своей жизни не слышал! Это ещё тупее, чем про лепрекона!

— Бла-бла-бла! Думай, что угодно, но Чёрная балерина до сих пор бродит где-то в поисках своих пуантов. Наверняка, она и в этот особняк наведывалась, — Эггзи ткнул пальцем в потолок, — он очень подходит под её легенду.

— Прости, Эггзи, но это вряд ли возможно. У Мерлина тут такая система защиты, что ни живой человек, ни призрак не проникнут. Не скрою, история была бы ничего, — Роксана явно разделяла скептицизм Чарли, но была настроена куда миролюбивей, — если бы ты не затянул так начало. Создалось впечатление, что ты попросту на ходу всё придумывал.

— Ладно, ладно, — притворно вздохнул тот, — ты раскусила меня, Рокс: я всё это только что придумал. Просто вы посмотрите же на этот дом, он так и просит, чтобы о нём рассказывали хоть какую-то легенду!

— Этот дом понравился самой Королеве, Эггзи Анвин! — Вот уж чего-чего, а покушения на саму штаб-квартиру Мерлин не ожидал. — Я тебе подселю сюда призрака!

— Не сказал бы, что сейчас, как она есть, это хорошая страшилка, — наконец заговорил Дерек, поскрёбывая подбородок, — но если доработать, она хорошо пойдёт у костра. Только вряд ли у нас ещё будут испытания с ночёвкой на местности, а то было бы здорово попугаться!

Они с Рокси и Эггзи рассмеялись вполне расслабленно, Чарли начал кривляться ответ, а Мерлин, многообещающе и кровожадно улыбаясь, потёр руки:

— Значит, адреналина не хватает? Ну, ничего, адреналин я вам обеспечу.

Помимо довольно очевидных шагов, которые следовало предпринять по возобновлению режима курсантов, требовалось ещё раз и навсегда заставить их неукоснительно соблюдать правила. Мерлин понимал, что простого приказа и даже угрозы вышвырнуть из числа испытуемых тут будет недостаточно, однако пока что попросту не мог выбрать из множества вариантов, которые ему подкинуло воображение.

— А можно ещё... — начал было Эггзи и осёкся, когда дверь в комнату с металлическим лязгом открылась. — Ну, удалось?

— Облом, — сообщил Энтони и недовольно скривился. — Да я девчонок так не щупал, как ту стену с встроенным баром, и ничего.

— А ты думал, так сразу и поймёшь, как его открыть? Мерлин этот бар и не от таких, как мы, уберёг.

— Спасибо за поддержку, Рокс.

— Ну, ничё, пройдёт твой день рожденья всухую на этот раз.

— Мне не привыкать, Анвин. В моей семье алкоголь не в почёте, а вот как ты это переживёшь, я даже не знаю.

Услышав это, Мерлин криво улыбнулся. Маленькие засранцы! Конечно, курсанты в силу своей юности не могли не бунтовать против сидения взаперти без Интернета, смартфонов и прочих радостей жизни, но отправиться в самоволку за спиртным! Да ещё из предназначенного только для особых случаев бара! Откинувшись на спинку кресла, Мерлин раздумывал, какую из имевшихся в арсенале агентов разрешённых пыток лучше применить в этом случае, но новое решение, пришедшее ему на ум, показалось куда изящней. Кто-то из этих сопляков же ещё хотел попугаться?

— Нимуэ, доброй ночи...— начал было Мерлин, быстро набрав телефонный номер. — Да, я знаю, что четверть первого. Я знаю всё, что ты обо мне думаешь, и даже больше, но мне как никогда требуется твоя помощь. Не могла бы ты завтра взять с собой то чёрное платье из «Лебединого озера»? Зачем? Нужно прогуляться вечерком в этом платье и с лопатой... Нет, я не пил с Хартом. Завтра объясню подробнее, платье только не забудь. Лопата с меня.

Он повесил трубку, улыбнувшись монитору: а что, идея «поселить» в штаб-квартире призрака была не так уж и плоха. Самое главное — «воспитывать»-то им можно будет не только курсантов.

@темы: Джен, G-PG-13, Тур 1. Круг 2

---

2 тур. Невероятные приключения англичанина в России

[Автор 14 - КРВ]

Название: Невероятные приключения англичанина в России
Автор: Автор 14 - КРВ
Бета: анонимный доброжелатель
Задание: Лопата. Полночь. Балет.
Категория: дежн
Рейтинг: PG
Жанр: драббл, стеб
Герои/Пейринг: Эггси, Мерлин, Рокси
Аннотация: иногда не стоит слушать монахинь
Комментарий автора: можно рассматривать как продолжение "Джентльмены никогда не говорят о деньгах"

- Мерлин, я всё понял, - попытался встать с дивана Эггси.
Мерлин усадил нерадивого агента на место, забрал из рук Рокси попкорн и вручил его Анвину.
На большом телевизоре в гостиной новой квартиры Эггси трое сотрудников Кингсмена смотрели фильм «Невероятные приключения итальянцев в России». В воспитательных целях. Хотя сюжет действительно захватил Галахада.
- Я не был таким идиотом как они, - прокомментировал он после титров.
- Вас, агент Галахад, застали с лопатой в руках на газоне у Большого театра.
- Но ведь не арестовали, даже в полицию не повели.
- Мог быть международный скандал, - как можно более медленно произнёс Мерлин, надеясь на понимание.
- Так ведь не было, - продолжал оправдываться Эггси.
Рокси, за время их перепалки успевшая сбегать за новой порцией сладостей, наблюдала за действом с ещё большим интересом, чем за фильмом.
- И всё же, что произошло тогда в России? - прерывая коллег поинтересовалась девушка. - Борс говорит, что ты чуть ли не в образе чёрного лебедя пробрался в гримёрку примы и украл у неё автограф Горбачёва.
Мерлин прикрыл лицо ладонью, Эггси же уже хохотал в голос.
- Ну, Борс, ну, выдумщик. А я Вам говорю, что-то с теми конфетами, которые он жует, не так.
Мерлин лишь вздохнул, проклиная тот день, когда он решил работать в этом сумасшедшем доме.
- На самом деле, агент Ланселот, наш дорогой и замечательный коллега во время операции по защите российского патриарха, услышав сказку одной пожилой монахини, работавшей когда-то в Большом театре, решил найти клад.
- Сестра Серафима - очень мудрая и уважаемая женщина, это раз, два - её всего сорок и она до сих пор может сесть на шпагат...
- Я даже не хочу знать как вы узнали про шпагат.
- Речь идёт о том, что в лихие девяностые под стенами театра один крутой олигарх, сбегая от милиции, зарыл своё нечестно нажитое имущество. А забрать не смог, застрелили его. И вообще, на мне был наряд Гамлета, а не балетная пачка. А охране я сказал, что вживался в роль и искал череп Йорика.
Теперь хохотала уже Рокси.
- А клад нашелся?
- Можно сказать и так, - усмехнулся Эггси, поправляя малиновый пиджак одной рукой и толстую золотую цепь другой.

@темы: Джен, G-PG-13, Тур 1. Круг 2

---

По поводу текстов не вовремя

[Орг Кингсмен: РВ]

Леди и джентльмены!

Если вы написали текст на 1 тур, но не успели выложить до полуночи, можете сделать это в день внеконкурса - 19 апреля.
Во 2 и 3 туре можете участвовать на общих условиях: выкладывать тексты со всеми, участвовать в голосовании.

@темы: Объявления. Тур 1

---

1 тур. У страха глаза велики

[Автор 4 - КРВ]

Название: У страха глаза велики
Автор: Автор 4 - КРВ
Задание: Это просто выражение.
Категория: джен
Рейтинг: G
Жанр: зарисовка
Герои/Пейринг: kid!Рокси, Персиваль
Аннотация: не всегда у Рокси были стальные яйца
Предупреждения: автор не очень в курсе хэдканона фандома по поводу Персиваля, кроме того, что он – дядя Рокси, поэтому его образ – это плод больного воображения автора и некоторых произведений мировой литературы.
Комментарий автора: поскольку автор – дебил, который вообще забыл, что надо искать бету, то риск обнаружения ошибок в тексте возрастает. Простите.

День с наставником перед последним испытанием предполагал под собой две вещи – отдых и разбор полетов. Причем последнее в буквальном смысле.
– Я не могу, – заявила Рокси. – Мне страшно.
Сэр Персиваль, а в миру просто дядя Джерри, невозмутимо поправил очки. Они доедали уже третью порцию мороженого и обсуждали прыжок Рокси с парашютом.
– Ты не можешь или тебе страшно?
– Мне страшно.
– Очень?
– До смерти.
– Брось, ведь это просто выражение такое. Раз ты жива, то точно не до смерти. А если не до смерти, то не так уж и страшно.
Рокси усмехнулась.
– Самая идиотская вещь, которую я когда-либо слышала. И сейчас я понимаю насколько же жутко было говорить такое ребенку.
Дядя Джерри беззаботно пожал плечами.
– Но ведь сработало же.

Взрослая Роксана совсем не была похожа на Роксану в детстве. Когда ей было восемь лет, она боялась… всего. Речь шла, конечно, не о приятных вещах, вроде пирожных или красивого платья, но все, чего обычно боятся люди, неизменно вселяло в нее ужас. Крысы, пауки, замкнутое пространство, слишком большое скопление людей, даже мамина кошка (а еще чаще и сама мама) парализовали ее. Или же доводили почти до истерики – в зависимости от настроения, погоды, лунных суток и степени бездушности окружающих. Мама считала все это нормальным, сама Роксана – не очень. Многочисленные фобии причиняли ей массу неудобств. Она искренне завидовала своему дяде.
Дядя Джервис был в семье фигурой примечательной. Совершенно непохожий на своего почтенного брата, он еще в младенчестве променял отпущенную ему небом почтенность на жажду приключений и счастливо мотался по свету, изредка посещая семейные обеды и выводя из себя невестку. Впрочем, она его раздражала не меньше, так что чувство было взаимным. Чем занимался дядя Джервис в свободное от доведения родственников до белого каления время, доподлинно не было известно, но такое бесстрашие перед лицом ее мамы позволяло Роксане справедливо считать его одним из самых смелых людей в мире.
Дядя Джервис не испытывал теплых чувств ни к кому из членов своего многочисленного семейства, и до определенного момента племянница не была исключением. Судьба свела их совершенно случайно за спинкой дивана. Именно свела, поскольку, несмотря на довольно близкое родство, общались они не более, чем требовалось, чтобы не забыть лица друг друга. Случилось это на дне рождении Роксаны. Праздник уже вошел в ту стадию, когда всем наплевать на виновника торжества, поэтому у нее в распоряжении было все время мира, а у дяди Джервиса просто не было выбора, поскольку за диваном он прятался от собственной матери. Исключительно из чувства самосохранения.
У них просто не было шанса избежать более тесного знакомства, и дядя Джервис с удивлением обнаружил, что, несмотря на генетический материал его дражайшей невестки, есть большая вероятность превращения всего боящегося существа с косичками в приличного человека. Нужно только убрать косички. Ну, и страх заодно.
– Как сильно ты боишься? – спросил он, когда разговор перешел на уровень непринужденности, а тело от сидения на полу вошло в стадию окаменелости.
Подумав, Роксана честно призналась:
– До смерти.
Дядя Джервис фыркнул.
– Глупое выражение. Нельзя испугаться до смерти, иначе пришлось бы умереть. А ты вроде еще живая.
В подтверждение своих слов он ткнул ее пальцем. Роксана засмеялась и тут же прикрыла рот ладонью, испугавшись, что их услышат.
– Только не говори, что ты до смерти боишься, что тебя кто-то найдет.
Она промолчала. Дядя Джервис забарабанил пальцами по ноге, обдумывая что-то.
– Отлично, – в итоге заявил он. – Сейчас мы встанем и будем шуметь так, чтобы сбежался весь дом. Ясно?
– Ясно, дядя Джервис.
Он поморщился.
– Дурацкое имя, терпеть его не могу, лучше зови меня дядей Джерри.
– Хорошо, дядя Джерри.
– А твое имя тебе нравится?
– Не очень, – призналась она.
– Так я и думал. Тогда я буду звать тебя Рокси. Итак, Рокси, давай поднимем этот дом на уши. Как думаешь, твоя мама обрадуется?
– Мне кажется, не очень.
– Вот мне тоже так кажется... Так что приступим как можно быстрее.

@темы: Джен, G-PG-13, Тур 1. Круг 1