Название: Меньше часа из двадцати четырех
Автор: Автор 4 - КРВ2
Бета: нет
Задание: Если ты вспомнишь.
Категория: слэш
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс, немного ангста
Герои/Пейринг: Гарри\Эггзи, Мерлин
Аннотация: Эггзи забыл кое-что из двадцати четырех часов, проведенных с наставником.
Предупреждения: не вычитано, нецензурная лексика, релейшншипцентрик, пьянство.
Комментарий автора: В следующем туре будет опубликован вбоквел с не вошедшими в текст событиями. Автор - гадкий читер.
читать дальшеЭггзи был пьян, как сопливая малолетка. Комната перед его глазами плыла и распадалась на отдельные яркие пятна. Цвета казались ему такими яркими, будто их нарисовали флуоресцентной краской. Тело отказывалось шевелиться, но это не напрягало – легкости, что поселилась в руках и ногах, с лихвой хватило бы, чтобы поднять в воздух дережабль, до отвала набитый мопсами и бульдогами.
Правильный мартини оказался чертовски коварной и занимательной штукой. Сначала Эггзи не чувствовал градуса и, обучаясь тонкостям смешивания напитка, хлестал его будто воду. А потом стало поздно – коктейль из его неудачных попыток и эталонных примеров Гарри ударил в голову. Эггзи совсем развезло.
Двадцать четыре часа с наставником - если бы Эггзи мог связать пару слов, он бы сказал, что это круче недельной тусы с бухлом и согласными на все телочками, лучше двухсот миль в час на угнанной тачке, ошеломительнее первых рассказов Гарри о Кингсмэн.
Гарри.
Гарри был клевым и нереальным, как никогда. Только он мог начать попойку с пространной, но отчего-то безумно интересной лекции, а закончить… Как Гарри собирался закончить их увлекательный марш-бросок через пять бутылок на две глотки, Эггзи понятия не имел. Все, что он делал последние минут двадцать – валялся тряпочкой в дорогущем кожаном кресле, лыбился как дебил и слушал. А Гарри рассказывал.
Что он говорил, Эггзи слышал, но перестал понимать еще до того, как растекся безвольной, счастливой лужей. От того, как голос Гарри вибрировал, дрожью пробираясь под кожу, было прикольно. Как марочка с кислотой, только не под языком, а во всем теле.
Как и все вокруг Гарри виделся Эггзи нечетким нагромождением цветных клякс. Но сквозь полуприкрытые веки смотреть на него было легко и приятно.
Эггзи лишь на секунду позволил себе закрыть глаза полностью, а когда открыл их, Гарри уже стоял рядом. Он склонился над ним и что-то негромко, вкрадчиво говорил. Эггзи понял не многое, что-то про «спасть», «завтра», «важно» и «надо», но связи между словами не уловил.
Гарри же наклонился еще ближе, так, что его лицо загородило все остальное, и положил руку Эггзи на плечо.
Тембр его голоса, теплая тяжесть ладони, горьковатый одеколон – все разом свалилось на Эггзи. Лицо Гарри стало отчетливо видно: сначала прямой нос, потом подбородок, скулы, щеки, лоб, брови, серые с зеленью глаза за стеклами навороченных очков, заманчиво изогнутые губы.
Всего разом оказалось пиздец как много. Как необъятного неба, в которое Эггзи рухнул без парашюта. Адреналин напополам с ярким, невозможно реальным ощущением полета – счастье от осознания собственного могущества, момент абсолютной силы, который было бы нельзя упустить. Эггзи заулыбался еще шире и потянулся вверх, накрывая рот Гарри смазанным поцелуем.
Кабинет Гарри, стол, кресло под задницей Эггзи все завертелось, расплылось и замылось. Стерся из памяти и с языка вкус правильного мартини, уступив новому, невероятному опыту. Гарри не оттолкнул.
Поцелуй вышел шикарным. Эггзи до него и не думал, что может быть так хорошо, если не трогают член. Гарри целовал обстоятельно, медленно и со вкусом. Так, что у Эггзи бы подкосились ноги, если бы он стоял. Так, что рожденное выпивкой счастье, разрослось до эйфории и переполнило, хорошо, если не потело из ушей.
Когда Гарри от него отстранился, стало обидно и одиноко. Эггзи протестующе замычал. Но вместо того, чтобы исправиться и снова поцеловать, Гарри опустил ладонь ему на лицо, закрывая глаза.
- Завтра ты ничего не вспомнишь, - его голос вроде не изменился, но Эггзи чудилось, что он может вот-вот треснуть и раскрошиться.
- Вспомню, - Эггзи заспорил, упрямо ворочая языком.
- Нет. Тебе это не нужно.
Эггзи расслышал сухой щелчок, но среагировать не успел. Шею не сильно кольнуло. И Гарри, комната, поцелуй, мартини, да и весь мир с ними вместе, исчез.
А утром Эггзи действительно ничего не вспомнил.
Он только гадал, чем же закончился прошлый вечер? Как он добрался до комнаты и кровати? Почему пьяной совести было достаточно, чтобы он аккуратно повесил на стул свои шмотки, переоделся в пижаму? Но очень быстро Эггзи стало не до того.
Последнее испытание выдавило из него все лишние мысли, оставив после себя лишь бурлящую в венах злость. Эггзи пер напролом, не оглядываясь, больше не отвлекаясь.
Дальше мир полетел в жопу со скоростью передачи сигнала симками Валентайна, а Эггзи влез в нее в первых рядах. И завертелось.День «Ви» растянулся на месяцы непрерывной работы. Костюм перестал казаться Эггзи чем-то особенным, удавка галстука будто приклеилась к шее.
Выдохнуть и затормозить получилось только через полгода. И едва осознав это, Эггзи поперся в дом Гарри, проверить, что с ним сталось после смерти владельца или, чтоб поискать оброненного на работе себя. Эггзи ходил по пустым комнатам, не узнавая, но одновременно вспоминая – каждая минута, проведенная здесь вместе с Гарри, вставала перед его глазами. Эггзи хотелось сбежать, но вместо этого он продолжал бродить, пока не оказался в хозяйской спальне.
Присутствия Гарри в ней совершенно не ощущалось. Быть может, его неосторожно вымыла домработница, а возможно его не было вовсе. Вряд ли Гарри проводил много времени дома.
Спальня Гарри, шикарная и зализанная уборкой дважды в неделю, казалась снимком из журнала для богатеев, но не местом для жизни. Эггзи долго стоял посреди комнаты, закусив губу. При всем желании у него не получалось вообразить Гарри растрепанным после сна, развалившимся поперек огромной кровати или расслабленным. Не вязался идеальный, готовый ко всему кроме резни в церкви, Гарри с заманчивым образом нормального человека, как Эггзи его не крутил.
Было уже за полночь, когда Эггзи сдвинулся с места, включил в спальне свет и больше не смог остановиться. Он обошел комнату, беспорядочно трогая то одни, то другие предметы. Шероховатость обоев под пальцами перемежалась с гладкостью отполированного до блеска комода, мягкость тяжелых штор, с холодностью стекла. Матрац на кровати Гарри показался Эггзи жестким, подушки чересчур большими, а покрывало слишком дорогим.
Во всей обстановке Эггзи виделась незавершенность. Будто нечто необходимое, без чего целое превращалось в разрозненные куски, пропало. И вместо дома остались чистенькие, презентабельно поданные развалины.
Не было Гарри.
Эггзи повертелся с боку на бок в его кровати, уткнулся носом в подушки, но так и не смог почувствовать ни присутствия, ни запаха Гарри. Будто он попал в гостиничный номер, а не годами обживаемое жилище.
Стерильная обезличенность нагоняла тоску. Эггзи сунулся в гардеробную и облазил комод. Но от аккуратно разложенных по своим местам вещей ему сделалось еще неуютнее. Между вещей Гарри не нашлось ничего примечательного – ни смятого чека из супермаркета, ни заначки отличного вискаря, ни порножурнала. Только полупустой флакон одеколона напоминал, что в комнате кто-то жил.
От безнадеги Эггзи отвинтил крышку флакона и опрыскал вокруг себя.
Воздух стал горьковатым и терпким. А пол на мгновение ушел из-под ног. Эггзи вспомнил.
Той же ночью он заявился на базу и начал осаду Мерлина.
Лысый черт делал вид, что стоял намертво, отсылал Эггзи то в одну, то в другой задницу мира, вредничал, бесконечно язвил, но сдался удивительно быстро.
Через два месяца и три дня ежедневного штурма, бастион пал. Мерлин, только завидев Эггзи, состроил профессионально-кислую мину, вздохнул обреченно и без лишних слов выдал ноутбук.
- Забирайте уже, агент, и катитесь ко всем чертям с базы. Не желаю вас видеть до следующего инструктажа!
Ноут был на вид обычный, как у всех кингсмэнов. Но от его вида у Эггзи сжались и смерзлись в холодный ком внутренности.
- А не проще было мне записи на очки скинуть? – Эггзи широко, как умел нагло, заулыбался, взял в руки гаджет и с наслаждением представил, как раз за разом, не сдерживаясь, опускает его Мерлину на голову. Месть господин координатор придумал отличную, как только с такой фантазией засыпать не боялся? – Вас не напрягает, что набитый секретной инфой ноут покинет базу?
- Даже ради вас, Эггзи, не вижу смысла нагружать рабочий канал посторонним трафиком, - Мерлин смерил Эггзи тем бесконечно усталым взглядом, какой бывает у людей, страдающих от зубной боли. - Гарри вписал вас в протокол безопасности своих персональных систем, как только притащил в Кингсмэн. Клавиатура реагирует на ваши отпечатки пальцев, но скачать что-либо или сфотографировать не получится. Пользуйтесь. И убирайтесь, наконец, или я разыщу вам срочную миссию в Антарктиду!
Эггзи свалил, хотя язык у него чесался от желания рассказать Мерлину, какой он козел. Но ничего нового он бы при всем желании не придумал, а ноут Гарри с каждым шагом казался все тяжелее.
С таким грузом ни в дом матери, ни в отель Эггзи не пошел. Не смог притащить частную жизнь Гарри ни под бок своим домашним, ни в чужое, ненадежное место. Вместо этого он вновь обкатал навыки взлома на Станхоуп Мьюс и, закинувшись бренди для храбрости, засел в кабинете Гарри.
Вырезки из газет в тусклом свете настольной лампы казались старыми, грязно-желтыми свидетелями безвозвратно ушедших дней. Эггзи старался не смотреть на них, чтобы не вспоминать истории Гарри и не жалеть, что успел выведать только несколько, далеко не все.
Когда он включал ноут, внутренне был готов, что вместо загрузки увидит тихий пригород Кентукки и Валентайна с пушкой на пасторальном фоне из белых заборчиков и остриженных сочно-зеленых газонов. Опасения не подтвердились, видимо, Мерлин не ненавидел Эггзи на самом деле и добивать не спешил.
Система полностью загрузилась. Эггзи увидел рабочий стол без заставки, аккуратно рассортированные папки в каталоге и ничего подозрительного. Даже в рабочей машине, куда посторонним вход был заказан и сдобрен встроенным в клавиатуру шокером, Гарри не держал ничего на виду. Чтобы найти запись с ночи перед последним испытанием Эггзи пришлось попыхтеть. Но результат того стоил.
Просматривая видео со скучным порядковым номером вместо названия, Эггзи до крови прокусил губу, но заметил это не сразу. Он и дышать боялся, пока плеер исправно прокручивал сцену, которую он хоть и вспомнил, но как-то обрывками.
Видеть себя пьяного и размякшего, было странно. У Эггзи вставал кол в горле от осознания, что именно таким он предстал перед Гарри – с опущенными щитами и белым флагом через всю рожу.
Эггзи на записи глупо лыбился, ржал не к месту, и в целом его поведение ощутимо попахивало флиртом. А Гарри битых полчаса не сводил с него глаз, будто окосевший от выпивки сопляк был увлекательным и приятным зрелищем, будто ему хотелось смотреть на Эггзи.
Наконец, ракурс начал меняться. Гарри встал и пошел к собутыльнику, когда тот окончательно перестал подавать признаки жизни. Камера, чуть подрагивая, плыла, размазанный по креслу Эггзи все приближался. А Эггзи, смотревший запись, перестал дышать. Он до конца не верил, что разворошенные одеколоном воспоминания, не были пьяным бредом, слишком уж нереальным казался поцелуй Гарри и его благоразумная отповедь.
Камера наползла на того, не соображающего, где он и кто, Эггзи, оставив в кадре только его лицо, замерла, будто Гарри решил постоять и полюбоваться.
Каждое слово и жест из воспоминаний повторились на записи. Эггзи заново ощутил, как от голоса Гарри по всему телу расползались мурашки, не только раскопал в своей памяти, но и пережил это странное, но офигенное чувство восторга.
Поцелуй тоже был, долгий и неторопливо-вкусный, хотя вместо него очки Гарри, конечно же, записали только скулу и ухо Эггзи, его растрепанные вихры и кусок пола за креслом. Но звуки были достаточно красноречивы.
Когда камера отодвинулась, вновь захватив лицо Эггзи в кадр, тот заново пережил неприятное расставание с губами Гарри и едва не замычал следом за Эггзи с записи, такой живой и яркой была потеря.
Но вот рука Гарри легла тому Эггзи поверх глаз, в кадр попали часы и ярко-красные от выпивки и качественных лобызаний губы. Казалось, Гарри не мог решить, на что ему нужно смотреть, но момент замешательства быстро кончился.
Гарри на записи повторил, что Эггзи не нужно помнить, нажал неприметную кнопку на боку циферблата и выпустил амнезийный дротик.
Эггзи на записи отрубился.
Началось самое интересно, то, что случилось после инъекции с передовой химией и перед тем, как Эггзи остался один, досыпать в гостевой спальне.
Гарри аккуратно вытащил из его шеи дротик, проверил пульс и дыхание, а потом взвалил тяжелую тушу Эггзи на плечо и понес вон из кабинета. Гарри шел, слегка покачиваясь, и смотрел только перед собой. Но в самом низу экрана то и дело белым пятном мелькали крылатые кроссы. Эггзи с неудовольствием сделал вывод – его тащили, как мешок с песком.
Уже в спальне Гарри свалил его на кровать, тоже вполне осторожно, и начал готовить ко сну.
Эггзи во все глаза смотрел, как Гарри раздевал его спящего, расторопно, но слишком бережно. Как позволял себе провести ребром ладони по голой коже. Как останавливался, чтобы чуть-чуть поглазеть на поросшую редкими волосками грудь и живот. Как, закончив, еще долго сидел рядом, позволяя себе только самыми кончиками пальцев касаться лица и шеи спящего Эггзи.
Больше Гарри ничего и не сделал, только убил час с лишним на невинные прикосновения. И только потом ушел. Эггзи видел, как он покидал комнату, шел по коридору, но перед дверью в свою спальню не завернул. Гарри прошел дальше, к желтому пятну света, льющегося из не запертого кабинета. Но до того, как он переступил порог, экран ноутбика мигнул и погас.
- Какого хрена! – Эггзи встрепенулся, сбрасывая наваждение. Действия Гарри, быстрее и качественнее наркоты ввели его в транс. Отходняка пока не было, но момент осознания и анализа приближался с неотвратимостью катастрофы.
Выверты техники чуть отрезвили Эггзи и оттянули тот момент, когда ему бы пришлось разобраться со своим отношением к фильму и оценить масштаб проебанных перспектив. Расклад получался поганый.
Эггзи набрал несколько простых команд, чтобы привести ноут в чувство. Но вместо загрузки системы на экране появилось окно для передачи внутренних сообщений. На синем фоне экрана смерти одна за другой выросли буквы короткого послания: «На сегодня достаточно. Ты разочарован?»
На команды ноут не реагировал. Его перекрыли со знанием хитрой, разработанной в Кингсмэн начинки. Для взлома – круто и бесполезно. Все по-настоящему ценное для агентства техники Мерлина или он лично стерли.
Для мести или дерьмовой шутки было уж слишком. Мерлин умел ударить, но уровень не его – слишком грязно и подло. В его причастность Эггзи бы не поверил. Но с вариантами выходило скверно: или систему вскрыли, или на связь вышел некто с админским доступом.
В висках Эггзи набатом застучал пульс, кровь отлила от конечностей, заставляя похолодеть пальцы на руках и ногах, в грудной клетке открылась черная дыра. Она начала засасывать в себя внутренности, перемалывать их, и разрасталась, пока Эггзи не смог, наконец, вдохнуть. От рези в легких у него на глаза навернулись слезы, голова стала тяжелой, как после хорошего удара по черепу. Но сознание начало проясняться.
Версия получалась безумная. Вера в нее грозила еще раз провести Эггзи через смерть Гарри, окажись предположение ложным. Но многое, начиная с не сработавшей амнезией и покладистости Мерлина, начало проясняться.
«Да, блядь, какого хрена я проспал все веселье?»
Эггзи набил ответ, стараясь не замечать, как сильно дрожали пальцы. От выброса адреналина его начало потряхивать, мышцы сводило необходимостью действовать.
«Я не должен был пользоваться твоим состоянием. Не буду против, если при встрече ты набьешь мне морду».
Эггзи хотелось смеяться. Энергия распирала его изнутри, заставляя пьянеть, как от правильного мартини.
«Обязательно. Где ты сейчас?»
«Это секретная информация.»
«Я буду пытать Мерлина.»
«Он не заслужил этого. Подожди еще три недели. Я вернусь к назначению нового Артура.»
Экран ноута снова погас. Шум куллеров стих. И отчего-то Эггзи не сомневался, оживить пакостную машину он сможет только, когда Гарри снова решит поболтать. Эггзи откинулся в кресле и огляделся. Он второй раз допоздна зависал в кабинете Гарри, и второй раз тот расплывался перед глазами от нестерпимого пьяного счастья.
Спустя три недели Эггзи действительно дал в морду новому Артуру, после чего бессовестно вис у него на шее, слушая крайне скупой рассказ о супер-секретной миссии по отлову предателей в рядах Кингсмэн.
Вырезки из газет в кабинете Гарри в тот вечер будто бы стали ярче, покрылись лоском, как и хозяин дома. На висках Гарри явно прибавилось седины, но ему шло. Эггзи бессовестно хмелел от его голоса, а потом и от поцелуев.
Автор: Автор 4 - КРВ2
Бета: нет
Задание: Если ты вспомнишь.
Категория: слэш
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс, немного ангста
Герои/Пейринг: Гарри\Эггзи, Мерлин
Аннотация: Эггзи забыл кое-что из двадцати четырех часов, проведенных с наставником.
Предупреждения: не вычитано, нецензурная лексика, релейшншипцентрик, пьянство.
Комментарий автора: В следующем туре будет опубликован вбоквел с не вошедшими в текст событиями. Автор - гадкий читер.
читать дальшеЭггзи был пьян, как сопливая малолетка. Комната перед его глазами плыла и распадалась на отдельные яркие пятна. Цвета казались ему такими яркими, будто их нарисовали флуоресцентной краской. Тело отказывалось шевелиться, но это не напрягало – легкости, что поселилась в руках и ногах, с лихвой хватило бы, чтобы поднять в воздух дережабль, до отвала набитый мопсами и бульдогами.
Правильный мартини оказался чертовски коварной и занимательной штукой. Сначала Эггзи не чувствовал градуса и, обучаясь тонкостям смешивания напитка, хлестал его будто воду. А потом стало поздно – коктейль из его неудачных попыток и эталонных примеров Гарри ударил в голову. Эггзи совсем развезло.
Двадцать четыре часа с наставником - если бы Эггзи мог связать пару слов, он бы сказал, что это круче недельной тусы с бухлом и согласными на все телочками, лучше двухсот миль в час на угнанной тачке, ошеломительнее первых рассказов Гарри о Кингсмэн.
Гарри.
Гарри был клевым и нереальным, как никогда. Только он мог начать попойку с пространной, но отчего-то безумно интересной лекции, а закончить… Как Гарри собирался закончить их увлекательный марш-бросок через пять бутылок на две глотки, Эггзи понятия не имел. Все, что он делал последние минут двадцать – валялся тряпочкой в дорогущем кожаном кресле, лыбился как дебил и слушал. А Гарри рассказывал.
Что он говорил, Эггзи слышал, но перестал понимать еще до того, как растекся безвольной, счастливой лужей. От того, как голос Гарри вибрировал, дрожью пробираясь под кожу, было прикольно. Как марочка с кислотой, только не под языком, а во всем теле.
Как и все вокруг Гарри виделся Эггзи нечетким нагромождением цветных клякс. Но сквозь полуприкрытые веки смотреть на него было легко и приятно.
Эггзи лишь на секунду позволил себе закрыть глаза полностью, а когда открыл их, Гарри уже стоял рядом. Он склонился над ним и что-то негромко, вкрадчиво говорил. Эггзи понял не многое, что-то про «спасть», «завтра», «важно» и «надо», но связи между словами не уловил.
Гарри же наклонился еще ближе, так, что его лицо загородило все остальное, и положил руку Эггзи на плечо.
Тембр его голоса, теплая тяжесть ладони, горьковатый одеколон – все разом свалилось на Эггзи. Лицо Гарри стало отчетливо видно: сначала прямой нос, потом подбородок, скулы, щеки, лоб, брови, серые с зеленью глаза за стеклами навороченных очков, заманчиво изогнутые губы.
Всего разом оказалось пиздец как много. Как необъятного неба, в которое Эггзи рухнул без парашюта. Адреналин напополам с ярким, невозможно реальным ощущением полета – счастье от осознания собственного могущества, момент абсолютной силы, который было бы нельзя упустить. Эггзи заулыбался еще шире и потянулся вверх, накрывая рот Гарри смазанным поцелуем.
Кабинет Гарри, стол, кресло под задницей Эггзи все завертелось, расплылось и замылось. Стерся из памяти и с языка вкус правильного мартини, уступив новому, невероятному опыту. Гарри не оттолкнул.
Поцелуй вышел шикарным. Эггзи до него и не думал, что может быть так хорошо, если не трогают член. Гарри целовал обстоятельно, медленно и со вкусом. Так, что у Эггзи бы подкосились ноги, если бы он стоял. Так, что рожденное выпивкой счастье, разрослось до эйфории и переполнило, хорошо, если не потело из ушей.
Когда Гарри от него отстранился, стало обидно и одиноко. Эггзи протестующе замычал. Но вместо того, чтобы исправиться и снова поцеловать, Гарри опустил ладонь ему на лицо, закрывая глаза.
- Завтра ты ничего не вспомнишь, - его голос вроде не изменился, но Эггзи чудилось, что он может вот-вот треснуть и раскрошиться.
- Вспомню, - Эггзи заспорил, упрямо ворочая языком.
- Нет. Тебе это не нужно.
Эггзи расслышал сухой щелчок, но среагировать не успел. Шею не сильно кольнуло. И Гарри, комната, поцелуй, мартини, да и весь мир с ними вместе, исчез.
А утром Эггзи действительно ничего не вспомнил.
Он только гадал, чем же закончился прошлый вечер? Как он добрался до комнаты и кровати? Почему пьяной совести было достаточно, чтобы он аккуратно повесил на стул свои шмотки, переоделся в пижаму? Но очень быстро Эггзи стало не до того.
Последнее испытание выдавило из него все лишние мысли, оставив после себя лишь бурлящую в венах злость. Эггзи пер напролом, не оглядываясь, больше не отвлекаясь.
Дальше мир полетел в жопу со скоростью передачи сигнала симками Валентайна, а Эггзи влез в нее в первых рядах. И завертелось.День «Ви» растянулся на месяцы непрерывной работы. Костюм перестал казаться Эггзи чем-то особенным, удавка галстука будто приклеилась к шее.
Выдохнуть и затормозить получилось только через полгода. И едва осознав это, Эггзи поперся в дом Гарри, проверить, что с ним сталось после смерти владельца или, чтоб поискать оброненного на работе себя. Эггзи ходил по пустым комнатам, не узнавая, но одновременно вспоминая – каждая минута, проведенная здесь вместе с Гарри, вставала перед его глазами. Эггзи хотелось сбежать, но вместо этого он продолжал бродить, пока не оказался в хозяйской спальне.
Присутствия Гарри в ней совершенно не ощущалось. Быть может, его неосторожно вымыла домработница, а возможно его не было вовсе. Вряд ли Гарри проводил много времени дома.
Спальня Гарри, шикарная и зализанная уборкой дважды в неделю, казалась снимком из журнала для богатеев, но не местом для жизни. Эггзи долго стоял посреди комнаты, закусив губу. При всем желании у него не получалось вообразить Гарри растрепанным после сна, развалившимся поперек огромной кровати или расслабленным. Не вязался идеальный, готовый ко всему кроме резни в церкви, Гарри с заманчивым образом нормального человека, как Эггзи его не крутил.
Было уже за полночь, когда Эггзи сдвинулся с места, включил в спальне свет и больше не смог остановиться. Он обошел комнату, беспорядочно трогая то одни, то другие предметы. Шероховатость обоев под пальцами перемежалась с гладкостью отполированного до блеска комода, мягкость тяжелых штор, с холодностью стекла. Матрац на кровати Гарри показался Эггзи жестким, подушки чересчур большими, а покрывало слишком дорогим.
Во всей обстановке Эггзи виделась незавершенность. Будто нечто необходимое, без чего целое превращалось в разрозненные куски, пропало. И вместо дома остались чистенькие, презентабельно поданные развалины.
Не было Гарри.
Эггзи повертелся с боку на бок в его кровати, уткнулся носом в подушки, но так и не смог почувствовать ни присутствия, ни запаха Гарри. Будто он попал в гостиничный номер, а не годами обживаемое жилище.
Стерильная обезличенность нагоняла тоску. Эггзи сунулся в гардеробную и облазил комод. Но от аккуратно разложенных по своим местам вещей ему сделалось еще неуютнее. Между вещей Гарри не нашлось ничего примечательного – ни смятого чека из супермаркета, ни заначки отличного вискаря, ни порножурнала. Только полупустой флакон одеколона напоминал, что в комнате кто-то жил.
От безнадеги Эггзи отвинтил крышку флакона и опрыскал вокруг себя.
Воздух стал горьковатым и терпким. А пол на мгновение ушел из-под ног. Эггзи вспомнил.
Той же ночью он заявился на базу и начал осаду Мерлина.
Лысый черт делал вид, что стоял намертво, отсылал Эггзи то в одну, то в другой задницу мира, вредничал, бесконечно язвил, но сдался удивительно быстро.
Через два месяца и три дня ежедневного штурма, бастион пал. Мерлин, только завидев Эггзи, состроил профессионально-кислую мину, вздохнул обреченно и без лишних слов выдал ноутбук.
- Забирайте уже, агент, и катитесь ко всем чертям с базы. Не желаю вас видеть до следующего инструктажа!
Ноут был на вид обычный, как у всех кингсмэнов. Но от его вида у Эггзи сжались и смерзлись в холодный ком внутренности.
- А не проще было мне записи на очки скинуть? – Эггзи широко, как умел нагло, заулыбался, взял в руки гаджет и с наслаждением представил, как раз за разом, не сдерживаясь, опускает его Мерлину на голову. Месть господин координатор придумал отличную, как только с такой фантазией засыпать не боялся? – Вас не напрягает, что набитый секретной инфой ноут покинет базу?
- Даже ради вас, Эггзи, не вижу смысла нагружать рабочий канал посторонним трафиком, - Мерлин смерил Эггзи тем бесконечно усталым взглядом, какой бывает у людей, страдающих от зубной боли. - Гарри вписал вас в протокол безопасности своих персональных систем, как только притащил в Кингсмэн. Клавиатура реагирует на ваши отпечатки пальцев, но скачать что-либо или сфотографировать не получится. Пользуйтесь. И убирайтесь, наконец, или я разыщу вам срочную миссию в Антарктиду!
Эггзи свалил, хотя язык у него чесался от желания рассказать Мерлину, какой он козел. Но ничего нового он бы при всем желании не придумал, а ноут Гарри с каждым шагом казался все тяжелее.
С таким грузом ни в дом матери, ни в отель Эггзи не пошел. Не смог притащить частную жизнь Гарри ни под бок своим домашним, ни в чужое, ненадежное место. Вместо этого он вновь обкатал навыки взлома на Станхоуп Мьюс и, закинувшись бренди для храбрости, засел в кабинете Гарри.
Вырезки из газет в тусклом свете настольной лампы казались старыми, грязно-желтыми свидетелями безвозвратно ушедших дней. Эггзи старался не смотреть на них, чтобы не вспоминать истории Гарри и не жалеть, что успел выведать только несколько, далеко не все.
Когда он включал ноут, внутренне был готов, что вместо загрузки увидит тихий пригород Кентукки и Валентайна с пушкой на пасторальном фоне из белых заборчиков и остриженных сочно-зеленых газонов. Опасения не подтвердились, видимо, Мерлин не ненавидел Эггзи на самом деле и добивать не спешил.
Система полностью загрузилась. Эггзи увидел рабочий стол без заставки, аккуратно рассортированные папки в каталоге и ничего подозрительного. Даже в рабочей машине, куда посторонним вход был заказан и сдобрен встроенным в клавиатуру шокером, Гарри не держал ничего на виду. Чтобы найти запись с ночи перед последним испытанием Эггзи пришлось попыхтеть. Но результат того стоил.
Просматривая видео со скучным порядковым номером вместо названия, Эггзи до крови прокусил губу, но заметил это не сразу. Он и дышать боялся, пока плеер исправно прокручивал сцену, которую он хоть и вспомнил, но как-то обрывками.
Видеть себя пьяного и размякшего, было странно. У Эггзи вставал кол в горле от осознания, что именно таким он предстал перед Гарри – с опущенными щитами и белым флагом через всю рожу.
Эггзи на записи глупо лыбился, ржал не к месту, и в целом его поведение ощутимо попахивало флиртом. А Гарри битых полчаса не сводил с него глаз, будто окосевший от выпивки сопляк был увлекательным и приятным зрелищем, будто ему хотелось смотреть на Эггзи.
Наконец, ракурс начал меняться. Гарри встал и пошел к собутыльнику, когда тот окончательно перестал подавать признаки жизни. Камера, чуть подрагивая, плыла, размазанный по креслу Эггзи все приближался. А Эггзи, смотревший запись, перестал дышать. Он до конца не верил, что разворошенные одеколоном воспоминания, не были пьяным бредом, слишком уж нереальным казался поцелуй Гарри и его благоразумная отповедь.
Камера наползла на того, не соображающего, где он и кто, Эггзи, оставив в кадре только его лицо, замерла, будто Гарри решил постоять и полюбоваться.
Каждое слово и жест из воспоминаний повторились на записи. Эггзи заново ощутил, как от голоса Гарри по всему телу расползались мурашки, не только раскопал в своей памяти, но и пережил это странное, но офигенное чувство восторга.
Поцелуй тоже был, долгий и неторопливо-вкусный, хотя вместо него очки Гарри, конечно же, записали только скулу и ухо Эггзи, его растрепанные вихры и кусок пола за креслом. Но звуки были достаточно красноречивы.
Когда камера отодвинулась, вновь захватив лицо Эггзи в кадр, тот заново пережил неприятное расставание с губами Гарри и едва не замычал следом за Эггзи с записи, такой живой и яркой была потеря.
Но вот рука Гарри легла тому Эггзи поверх глаз, в кадр попали часы и ярко-красные от выпивки и качественных лобызаний губы. Казалось, Гарри не мог решить, на что ему нужно смотреть, но момент замешательства быстро кончился.
Гарри на записи повторил, что Эггзи не нужно помнить, нажал неприметную кнопку на боку циферблата и выпустил амнезийный дротик.
Эггзи на записи отрубился.
Началось самое интересно, то, что случилось после инъекции с передовой химией и перед тем, как Эггзи остался один, досыпать в гостевой спальне.
Гарри аккуратно вытащил из его шеи дротик, проверил пульс и дыхание, а потом взвалил тяжелую тушу Эггзи на плечо и понес вон из кабинета. Гарри шел, слегка покачиваясь, и смотрел только перед собой. Но в самом низу экрана то и дело белым пятном мелькали крылатые кроссы. Эггзи с неудовольствием сделал вывод – его тащили, как мешок с песком.
Уже в спальне Гарри свалил его на кровать, тоже вполне осторожно, и начал готовить ко сну.
Эггзи во все глаза смотрел, как Гарри раздевал его спящего, расторопно, но слишком бережно. Как позволял себе провести ребром ладони по голой коже. Как останавливался, чтобы чуть-чуть поглазеть на поросшую редкими волосками грудь и живот. Как, закончив, еще долго сидел рядом, позволяя себе только самыми кончиками пальцев касаться лица и шеи спящего Эггзи.
Больше Гарри ничего и не сделал, только убил час с лишним на невинные прикосновения. И только потом ушел. Эггзи видел, как он покидал комнату, шел по коридору, но перед дверью в свою спальню не завернул. Гарри прошел дальше, к желтому пятну света, льющегося из не запертого кабинета. Но до того, как он переступил порог, экран ноутбика мигнул и погас.
- Какого хрена! – Эггзи встрепенулся, сбрасывая наваждение. Действия Гарри, быстрее и качественнее наркоты ввели его в транс. Отходняка пока не было, но момент осознания и анализа приближался с неотвратимостью катастрофы.
Выверты техники чуть отрезвили Эггзи и оттянули тот момент, когда ему бы пришлось разобраться со своим отношением к фильму и оценить масштаб проебанных перспектив. Расклад получался поганый.
Эггзи набрал несколько простых команд, чтобы привести ноут в чувство. Но вместо загрузки системы на экране появилось окно для передачи внутренних сообщений. На синем фоне экрана смерти одна за другой выросли буквы короткого послания: «На сегодня достаточно. Ты разочарован?»
На команды ноут не реагировал. Его перекрыли со знанием хитрой, разработанной в Кингсмэн начинки. Для взлома – круто и бесполезно. Все по-настоящему ценное для агентства техники Мерлина или он лично стерли.
Для мести или дерьмовой шутки было уж слишком. Мерлин умел ударить, но уровень не его – слишком грязно и подло. В его причастность Эггзи бы не поверил. Но с вариантами выходило скверно: или систему вскрыли, или на связь вышел некто с админским доступом.
В висках Эггзи набатом застучал пульс, кровь отлила от конечностей, заставляя похолодеть пальцы на руках и ногах, в грудной клетке открылась черная дыра. Она начала засасывать в себя внутренности, перемалывать их, и разрасталась, пока Эггзи не смог, наконец, вдохнуть. От рези в легких у него на глаза навернулись слезы, голова стала тяжелой, как после хорошего удара по черепу. Но сознание начало проясняться.
Версия получалась безумная. Вера в нее грозила еще раз провести Эггзи через смерть Гарри, окажись предположение ложным. Но многое, начиная с не сработавшей амнезией и покладистости Мерлина, начало проясняться.
«Да, блядь, какого хрена я проспал все веселье?»
Эггзи набил ответ, стараясь не замечать, как сильно дрожали пальцы. От выброса адреналина его начало потряхивать, мышцы сводило необходимостью действовать.
«Я не должен был пользоваться твоим состоянием. Не буду против, если при встрече ты набьешь мне морду».
Эггзи хотелось смеяться. Энергия распирала его изнутри, заставляя пьянеть, как от правильного мартини.
«Обязательно. Где ты сейчас?»
«Это секретная информация.»
«Я буду пытать Мерлина.»
«Он не заслужил этого. Подожди еще три недели. Я вернусь к назначению нового Артура.»
Экран ноута снова погас. Шум куллеров стих. И отчего-то Эггзи не сомневался, оживить пакостную машину он сможет только, когда Гарри снова решит поболтать. Эггзи откинулся в кресле и огляделся. Он второй раз допоздна зависал в кабинете Гарри, и второй раз тот расплывался перед глазами от нестерпимого пьяного счастья.
Спустя три недели Эггзи действительно дал в морду новому Артуру, после чего бессовестно вис у него на шее, слушая крайне скупой рассказ о супер-секретной миссии по отлову предателей в рядах Кингсмэн.
Вырезки из газет в кабинете Гарри в тот вечер будто бы стали ярче, покрылись лоском, как и хозяин дома. На висках Гарри явно прибавилось седины, но ему шло. Эггзи бессовестно хмелел от его голоса, а потом и от поцелуев.
@темы: G-PG-13, Тур 2. Круг 1, Слэш
-
-
01.11.2015 в 22:36-
-
02.11.2015 в 00:26-
-
02.11.2015 в 03:31-
-
03.12.2015 в 22:45в моей тоже) и ещё они с Эггзи только друг для друга
Да! Я поддерживаю всеми конечностями!
Автор.